Как и чем отличался образ жизни людей в городе от жизни в деревне: Как и чем отличался образ жизни людей в городе от жизни в деревне ,в замке…

Жизнь в городе и деревне

Отличие жизни в городе и в деревне

Многие люди справедливо считают, что жизнь в городе сильно отличается от жизни в деревне, и они абсолютно правы, потому что так оно и есть. Городской житель, проживая в многоквартирном доме, ежедневно отправляясь на работу и за покупками даже представить себе не может, насколько он не знаком с окружающим миром, который выходит за рамки его квартиры.

Задача такого человека заключается в том, чтобы выполнить свою миссию труженика, семьянина, прохожего, который с удивлением наблюдает за изменениями, которые происходят ежегодно в природе. У него, скорее всего, есть машина и поэтому, такому человеку совсем не обязательно ходить пешком, он не может почувствовать всю прелесть прогулок в лесу, утренних купаний на берегу реки, бегства от озорных гусей по мокрой и холодной росе. Его жизнь проходит в каменных джунглях города, возле компьютера и телевизора, и лишь изредка скрашивается поездками на природу, или на море.

Они лишены всего того, чем владеют деревенские жители, которые могут насладиться природой и чистым воздухом в полной мере, кроме того, жители деревни ведут образ жизни совершенно отличный от городского. Поскольку горожанину совсем необязательно после рабочего дня идти на поле, или огород, он может посвятить свободное время отдыху, тогда как деревенский житель, чтобы прокормить себя и свою семью вынужден работать целый день.

Деревня по-прежнему традиционно, здесь не признают веяний моды и стиля, редко смотрят популярные передачи и программы, поскольку им хватает своих забот. Приезжий будет приятно удивлен тому, как тихо и мирно живут люди в деревне, ссоры соседей, которые так часты в городских домах, здесь большая редкость. Но следует сказать, что жизнь в деревне, как и жизнь в городе имеет свои плюсы и минусы, поэтому человеку лучше жить там, где ему спокойно и комфортно, а не стремиться следовать общему мнению, что сделает жизнь и в городе и в деревне очень приятной.

Деревня или город не имеет значение, когда человеку нравится место, где он живет, где жили его родные, чистый воздух деревни нужно заработать упорным трудом на грядках, а новинки техники и модную одежду зарабатывают тяжелым трудом в душном офисе и постоянной толкотне, поэтому каждый человек сам определяет свою судьбу.

Как дачники спасают вымирающие деревни

Москва и вправду резиновая. Процесс урбанизации еще не закончен: в поисках лучшей жизни люди из сельской местности перемещаются в города. Но параллельно происходит и обратный миграционный процесс. Столичные жители восстанавливают численность населения деревень, переезжая летом на дачи.

Западные страны прошли этап активной урбанизации к середине ХХ века. Сегодня в Европе прирост городского населения приближается к нулю. Во многих странах идет активная субурбанизация (переезд горожан в пригороды) и дезурбанизация — отток в сельскую местность. А в России до сих пор процесс активной урбанизации продолжается. Начался он в сталинскую эпоху, и к 90-м годам наша страна уже подошла к стадии поляризационного разворота, когда миграционный прирост крупных городов стал замедляться. Но начался кризис.

«С началом 90-х годов в Москве и других крупных городах стало трудно жить из-за инфляции и безработицы», — рассказывает ведущий научный сотрудник Института географии РАН Татьяна Нефедова о результатах проекта Российского научного фонда о пространственной мобильности российского населения. И люди в такой ситуации потянулись к полунатуральному хозяйству, «на огороды», добавила она.

После распада Советского Союза процесс урбанизации вернулся в прежнее русло. Небольшой отток обратно в деревню наблюдался в кризис 2008 года, но в целом активно приезжать в города продолжают и по сей день.

И дело не только в условиях жизни: урбанизация — это естественный процесс развития страны, который невозможно проскочить. А в России он усиливается сильной экономической и социальной поляризацией, при которой жители деревень стремятся в центры.

Мигранты из столицы

Несмотря на то что за последний год городская недвижимость подешевела почти на треть, приезжим она все еще недоступна, особенно в Москве. Зато удешевление арендного жилья несколько облегчило жизнь отходников из малых городов и сельской местности.

Отходники — это люди, которые зарабатывают не в том месте, в котором живут, и часто далеко от него.

В отличие от них маятниковые мигранты — это те, кто живет недалеко от города и возвращается вечером домой. Среди отходников преобладают мужчины среднего возраста. Их, как правило, держат семья, привычка, хозяйство, а работы на месте нет. «Молодежь просто переезжает на ПМЖ», — рассказывает Татьяна Нефедова.

Сегодня, по оценкам экспертов, в России около 5–6 млн отходников, то есть примерно на уровне дореволюционной России. Часто отходничество — это ступенька на пути к переезду в крупный город на постоянное место жительства. Маятниковые мигранты стараются переехать в Москву, и на их место приходят те, кто живут дальше. Так один тип миграции замещается на другой. Отходники постепенно повышают свой уровень доходов, находят арендную квартиру и в конце концов переезжают в мегаполис, оставляя дом в деревне в качестве дачи. Для кого-то отходничество оборачивается трагедией: меняется образ жизни, они заводят новые семьи и оставляют деревенское хозяйство.

Если трудовая миграция становится ступенькой для переезда на ПМЖ в город, то дачи — этапом к переселению людей в сельскую местность. «Дезурбанизация происходит параллельно с урбанизацией, хотя превалирует второй процесс», — признает Татьяна Нефедова.

Мегаполисы покидают не только из-за экологического стресса, но и из-за дороговизны и безработицы, связанной с новым кризисом.

Пригороды и более дальние поселки уже активно собирают на ПМЖ новых дауншифтеров, фрилансеров,

семьи с детьми, экологических активистов, пенсионеров и не только.

«Первый признак поляризационного разворота в ходе урбанизации — это появление людей, которые хотят жить за пределами города круглый год», — говорит Татьяна Нефедова. Пока эта тенденция развивается отдельными очагами. Например, в Заокском районе Тульской области доля незарегистрированных горожан, которые проживают более года и имеют временную регистрацию, уже достигает четверти населения. Но это район уникальный — он находится на живописном берегу Оки с множеством благоустроенных коттеджных поселков. В других районах доля горожан, готовых зимовать в деревне, не превышает 1–3%.

Но пока массовым этот тренд вряд ли можно назвать. Фрилансерам нужен хороший интернет, детям — хорошие детские сады, работникам — офис и так далее. Инфраструктура пригородов и сельской местности не всегда отвечает требованиям людей, привыкших к комфорту и разнообразию выбора города. Поэтому в большинстве россияне живут на два дома, покупая плюс к городской квартире загородную дачу, куда переселяются в летний сезон и наведываются в выходные и праздники. «В условиях России люди не могут совместить достоинства городской и сельской жизни в одном жилье», — поясняет Нефедова.

Не остаемся зимовать

Дачи есть и в Великобритании, и во Франции, и в других европейских странах, но такой массовости, как в России, нет нигде. Здесь на одну квартиру в городе-миллионнике приходится примерно 40 кв. м дачной площади. С учетом деревенских домов, купленных горожанами, доля дачников достигает почти половины городского населения страны. В Москве более 3 млн человек имеют дачное жилье, из них 500 тыс. могут жить в этих домах круглый год (численность населения Москвы, по данным «Росстата», на 1 января 2016 года составляет 12 млн человек).

Но даже те, у кого дом достаточно утеплен для комфортной зимовки, не торопятся туда переезжать. Во многом по экономическим причинам: жить зимой в доме оказывается дороже, чем переезжать в городскую квартиру. Так что зимовать в сельской местности или пригородах готовы либо богатые люди, либо те, кто сдает московскую квартиру и обеспечивает себя за счет ренты. И это отличается от, например, США, где в загородных домах живет в основном средний класс.

Другая причина — плотная занятость в столицах. Долго жить в деревне могут позволить себе лишь люди свободных творческих профессий или фрилансеры. Но и им нужна инфраструктура, интернет, что есть далеко не в каждом сельском поселении. Есть горожане, желающие сбежать от городской суеты, но их сдерживает отсутствие рабочих мест в сельской местности.

Жизнь на земле редко окупается, а урожай дачников — скорее хобби, а не средство выживания.

По крайней мере в Нечерноземье. На юге, наоборот, многие живут сельским хозяйством. «Там могут держать трех коров: одну для пропитания, доходы от продажи молока второй и третьей помогают оплатить строительство или ремонт дома и плату за образование детей», — рассказывает Нефедова.

Большая проблема — это содержание инфраструктуры в пригородах и сельской местности. Отходники и маятниковые мигранты платят налоги в столицу, а вывоз мусора, строительство дорог и т.п. регион обеспечивает за счет своего бюджета. И дачники на своих садовых участках, как правило, не регистрируются. Поэтому пока городские и региональные власти делят бюджеты, живописные леса и озера заполняются мусором от отдыхающих на природе горожан, которые за его уборку не платят.

Эволюция «хомо дачникус»

Дачная история уходит корнями в Петровскую эпоху, когда дворяне обязаны были жить в столицах и ходить на службу, за которую им и давали участки земли.

При Екатерине II они получили право уезжать в свои имения («Жалованная грамота дворянству») на праздники и в летний сезон.

Сначала так жил только высший класс. Постепенно владельцы имений стали нарезать участки и сдавать их в аренду. И к концу XIX века такой образ жизни дошел до разночинцев.

После революции дачную традицию переняла советская партийная элита. С середины ХХ века появились ведомственные дачи, сохранившиеся до сих пор. Они представляют собой сравнительно большие участки с двухэтажными деревянными домами. В 60-х годах стали особенно популярны крошечные садовые участки, где дачники выращивали картофель, овощи, фрукты. После введения двух выходных дней там разрешили строить небольшие домики.

С 70-х годов люди стали покупать более далекие от города дома в деревнях. В 90-х появились коттеджи, в том числе и на участках садовых товариществ. Сейчас границы между разными типами дач размываются, и в пределах одного поселка можно встретить и коттедж, и деревянный домик с огородом.

Точное число дачников сейчас можно определить только по садовым товариществам — это примерно 15 млн семей. Старые дачи, дома в деревнях, дома в коттеджных поселках никто не считает. По данным риелторов, под Москвой более тысячи коттеджных поселков. Большинство — в стадии строительства.

Из Саратова в глушь

Из-за массовой миграции в города сельское население с начала ХХ века сократилось почти в два раза. Депопуляция, в свою очередь, привела к тому, что, например, в Нечерноземье до 90% населенных пунктов составляют деревни с населением менее 100 человек, из которых большая часть — пенсионеры и нетрудоспособные. Сельскохозяйственные предприятия в таких районах чаще всего в упадке или закрылись, а дороги и прочая инфраструктура — в ужасном состоянии. Это приводит к тому, что

все, кто могут, уезжают из деревни. А на их место приезжают дачники.

Правда, в основном в летний сезон.

В Москве численность населения в будний день зимой и в выходной день летом различается на 5 млн человек из-за мобильности маятниковых трудовых мигрантов, отходников и дачников. Дачные поселки могут располагаться как в границах городов и сел, так и вне их, являясь бесстатусными незарегистрированными поселками, в которых летом может проживать в несколько раз больше населения, чем в деревнях. Например, множество садовых товариществ под названием «Дунай» недалеко от Петербурга насчитывает 50 тыс. садовых участков.

Сезонно дачники восстанавливают численность населения поселков. Дачные поселения в Нечерноземье в среднем крупнее, чем сельские. Например, в Тверской области в сельском населенном пункте живут в среднем 36 человек, а в садоводческих товариществах и коттеджных поселках — около 100 человек, в Костромской области — соответственно 58 и 83 человека. Даже без учета горожан, купивших дома в деревнях, население только садовых товариществ и коттеджных поселков может увеличить летнее население в сельской местности Тверской области на 44%, в Костромской области — на 18%.

В наиболее живописных сельских районах, потерявших за последние 100 лет до 70–90% жителей, горожане способны летом восстановить число живущих там людей до уровня ХХ века.

Например, в Осташковском районе (озеро Селигер) местное население сократилось по сравнению с концом XIX века более чем в пять раз. А горожане летом могут увеличить число жителей в семь раз.

В дальние места горожане приезжают ради красивой природы, отдохнуть от цивилизации. В Костромской области в некоторых поселениях на берегах рек каждый третий дом принадлежит москвичам и оживает летом, в более мелких деревнях — до 90%. А некоторые деревни вообще могли бы исчезнуть, если бы не дачники. Например, поселок Бажино в Угорском районе уже на 100% состоит из горожан.

Но горожане стараются избегать заброшенных деревень, поскольку дома там начинают разорять. «Если в такой удаленной деревне живет хотя бы несколько местных жителей, грабить не будут — все всех знают, нет посторонних», — рассказала Татьяна Нефедова.

Местные сельские жители, кстати, к горожанам в целом относятся приветливо (61%). Это показали социологические опросы, проведенные Татьяной Нефедовой в Костромской области в 2008–2010 годах.

Никто из опрошенных деревенских жителей не проявил открытой агрессии к дачникам, двое были недовольны конкуренцией в сборе лесных ягод и грибов.

Горожане поддерживают и улучшают дома, сохраняя деревни, иначе бы их просто разорили — так считает треть опрошенного населения. Важно и то, что горожане хотя бы раз в год косят траву вокруг дома, которая, вырастая в человеческий рост и высыхая, становится очень пожароопасной. Каждый четвертый ценит общение с приезжими: «Приятные люди, стало веселее».

Лишь 3% респондентов отметили их как работодателей и покупателей местной продукции. Отдельные местные жители подрабатывают у горожан при ремонте домов. Однако при высокой безработице желающих работать руками оказывается немного. Именно горожане способствуют тому, что последние работящие мужики еще живут в деревне, а не становятся новыми отходниками.

Образ жизни Обломова и Штольца в романе «Обломов» Гончарова, сходства и различия

Введение

Произведение Гончарова «Обломов» – социально-психологический роман, построенный на литературном методе антитезы. Принцип противопоставления прослеживается как при сопоставлении характеров главных героев, так и их основных ценностей и жизненного пути. Сравнение образа жизни Обломова и Штольца в романе «Обломов» позволяет лучше понять идейный замысел произведения, разобраться в причинах трагизма судеб обоих героев.

Особенности образа жизни героев

Центральным персонажем романа является Обломов. Илья Ильич боится жизненных трудностей, не желает что-либо делать или решать. Любое затруднение и необходимость действовать вызывают у героя печаль и еще сильнее погружают в апатичное состояние. Именно поэтому Обломов после первой неудачи на службе больше не захотел пробовать свои силы на карьерном поприще и укрылся от окружающего мира на любимом диване, стараясь не только не выходить из дому, но и даже не вставать с постели без крайней надобности. Способ жизни Ильи Ильича похож на медленное умирание – как духовное, так и физическое. Личность героя постепенно деградирует, а сам он полностью погружается в иллюзии и мечты, которым не суждено сбыться.

Штольца же трудности наоборот подстегивают, любая ошибка для него – только повод двигаться дальше, достигая большего. Андрей Иванович пребывает в постоянном движении – командировки, встречи со знакомыми и светские вечера являются неотъемлемой частью его жизни. Штольц смотрит на мир трезво и рационально, в его жизни нет неожиданностей, иллюзий и сильных потрясений, ведь он все просчитал наперед и понимает чего ждать в каждой конкретной ситуации.

Образ жизни героев и их детство

Развитие и становление образов Обломова и Штольца показано автором с самых ранних лет героев. Их детство, юношеские и зрелые годы протекают по-разному, им прививают разные ценности и жизненные ориентиры, что только подчеркивает непохожесть персонажей.

Обломов рос подобно тепличному растению, отгороженному от возможных воздействий окружающего мира. Родители всячески баловали маленького Илью, потакали его желаниям, готовы были сделать все, чтобы их сын был счастлив и доволен. Особого внимания требует сама атмосфера Обломовки – родного поместья героя. Медлительные, ленивые и малообразованные жители деревни считали труд чем-то подобным наказанию. Поэтому старались всячески его избегать, а если уж приходилась работать, то работали нехотя, без всякого вдохновения и желания. Естественно, это не могло не повлиять на Обломова, с малых лет впитывавшего любовь к праздной жизни, абсолютному безделью, когда за тебя всегда может все сделать Захар – такой же ленивый и медлительный, как и его барин. Даже когда Илья Ильич попадает в новую, городскую среду, он не желает менять своего образа жизни и начинать интенсивно работать. Обломов просто закрывается от окружающего мира и создает в своем воображении некий идеализированный прототип Обломовки, в котором и продолжает «жить».

Детство Штольца проходит иначе, что обусловлено, прежде всего, корнями героя – строгий отец-немец старался воспитать из сына достойного буржуа, который мог бы всего в жизни добиваться самостоятельно, не боясь никакой работы. Утонченная мать Андрея Ивановича, напротив, хотела, чтобы сын добился блестящей светской репутации в обществе, поэтому с малых лет прививала ему любовь к книгам и искусствам. Все это, а также регулярно проводимые в поместье Штольцев вечера и приемы гостей повлияли на маленького Андрея, сформировав экстравертную, образованную и целеустремленную личность. Героя интересовало все новое, он умел уверенно двигаться вперед, поэтому после окончания университета с легкостью занял свое место в обществе, став для многих незаменимым человеком. В отличие от Обломова, который любую активность воспринимал как отягощающую необходимость (даже университетские занятия либо чтение длинной книги), для Штольца его деятельность была импульсом для дальнейшего личностного, социального и карьерного развития.

Сходства и различия образа жизни героев

Если различия в образах жизни Ильи Обломова и Андрея Штольца заметны и очевидны почти сразу, соотносясь соответственно как пассивный, ведущий к деградации образ жизни и активный, нацеленный на всестороннее развитие, то их сходство просматривается только после подробного анализа персонажей. Оба героя являются «лишними» людьми для своей эпохи, они оба живут не в настоящем времени, а потому находятся в постоянном поиске себя и своего истинного счастья. Интровертный, медлительный Обломов всеми силами держится за свое прошлое, за «райскую», идеализированную Обломовку – место, где ему всегда будет хорошо и спокойно.

Штольц же стремится исключительно в будущее. Он воспринимает свое прошлое как ценный опыт и не пытается за него цепляться. Даже их дружба с Обломовым полна неосуществимых планов на будущее – о том, как можно преобразить жизнь Ильи Ильича, сделать ее более яркой и реальной. Штольц всегда на шаг впереди, поэтому ему трудно быть для Ольги идеальным мужем (впрочем, «лишняя» природа Обломова в романе также становится препятствием к развитию отношений с Ольгой).

Подобная оторванность от окружающих и внутреннее одиночество, которое Обломов заполняет иллюзиями, а Штольц мыслями о работе и самосовершенствовании, и становятся основой их дружбы. Персонажи неосознанно друг в друге видят идеал собственного существования, при этом полностью отрицая образ жизни своего друга, считая его то слишком активным и насыщенным (Обломова расстраивало даже то, что приходится долго ходить в сапогах, а не в привычных ему мягких тапках), то чрезмерно ленивым и бездеятельным (в конце романа Штольц говорит, что именно «обломовщина» сгубила Илью Ильича).

Заключение

На примере образа жизни Обломова и Штольца Гончаров показал, как могут различаться судьбы людей, выходцев из одного социального слоя, но получивших разное воспитание. Изображая трагизм обоих персонажей, автор показывает, что человек не может жить, спрятавшись от всего мира в иллюзии либо чрезмерно отдавая себя другим, вплоть до душевного истощения, – чтобы быть счастливым, важно найти гармонию между этими двумя направлениями.

Посмотрите, что еще у нас есть:

Тест по произведению

Доска почёта

Чтобы попасть сюда — пройдите тест.

• Александр Богачев

  10/19

• Богдан Иктисанов

  18/19

• Шамиль Муртузов

  19/19

• Анюта Дуденко-Боголюбова

  19/19

• Ольга Баздникина

  17/19

• Диана-Михайловна Шевцова

  18/19

• Евгения Парфёнова

  18/19

• Наталия Семушкина

  19/19

• Владимир Волков

  16/19

• Илья Степанов

  18/19

Миграция в села носит материалистический характер – Новости – Научно-образовательный портал IQ – Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики»

Двадцать пять миллионов россиян готовы переехать из городов в сельскую местность, если жизнь там будет мало отличаться от городской по доходам и инфраструктуре. В российских реалиях эти условия пока невыполнимы, но при определенных усилиях государства все же возможен запуск процессов активной миграции россиян из городов в села, выяснила выпускница магистратуры факультета социологии НИУ ВШЭ Мария Неуважаева в ходе исследования «Мотивы, условия и последствия миграции городского населения в сельскую местность в России»

В 2000-е годы в России проявился феномен обратной миграции из городов в сельскую местность. Исследований, посвященных этим процессам, в российской науке очень мало, а потому однозначных причин отказа горожан от привычного образа жизни назвать нельзя. В то же время, как рассказала Мария Неуважаева на семинаре Лаборатории экономико-социологических исследований (ЛЭСИ), у зарубежных ученых данная тема пользуется большой популярностью.

У россиян присутствуют самые разнообразные мотивы переезда в сельскую местность, выяснила исследователь. Одним из движущих мотивов являются сложности, в том числе экономические, связанные с проживанием в городах. В этом одно из основных отличий России от зарубежных стран, где люди часто меняют город на деревню в силу смены ценностных ориентиров и желания самореализации именно в сельской местности.

В процессе исследования* было проведено несколько опросов с охватом большого количества респондентов.

Во-первых, в форме интервью исследователи опросили 220 экспертов (195 регионального и 25 федерального уровней), в число которых вошли чиновники разных уровней, руководители сельскохозяйственных предприятий, а также ученые и журналисты, занимающиеся аграрной тематикой.

Во-вторых, по репрезентативной всероссийской выборке методом анкетного опроса были получены данные от жителей городов (1000 респондентов), которые поделились своими соображениями на предмет потенциального переезда в сельскую местность.

В качественной части исследования приняли участие непосредственно переселенцы: 13 мужчин и 17 женщин из тринадцати регионов России, в том числе, Алтайского края, Забайкалья, Иркутской области, Хакасии.

В качестве критерия сельского поселения использовался размер населения – не более 3000-4000 человек. Особый акцент при опросе исследователь сделала на том, какую оценку дают сами переселенцы случившемуся, а также как, по их мнению, они смогли повлиять на социальную организацию села.

Городские колонизаторы

По результатам Всероссийской переписи населения 2010 года, 26% населения России (более 37 миллионов человек) проживает в 154 тысячах сельских населенных пунктах. При этом население 40% из них составляет менее 10 человек.

За рубежом, например, в США, примерно сорок лет назад начались процессы обратной миграции (couterurbanisation), когда население начало перебираться из городов в сельскую местность, отметила Неуважаева. Это было достаточно неожиданно и вызвало массу дискуссий в научной среде. Наряду с эффективностью такой миграции, звучали мнения, что городские переселенцы «колонизируют» сельскую местность, повышая цены на жилье и превращая деревенских жителей в обслуживающий персонал.

Тем не менее, многочисленные западные исследования на тему обратной миграции утверждают, что её участники оказывают позитивное влияние на социально-экономическую организацию сельских районов. Специалисты подчеркивают значимость экономического, социального и человеческого капитала переселенцев. «Мигранты становятся связующим звеном между сельским и городским, локальным и глобальным, путём накапливания опыта, городского капитала, понимания реальных нужд сельских жителей, а также здравой оценки ресурсов сельских районов, – комментирует Неуважаева. – Кроме того, миграция несет в себе распределительную функцию. Она способствует уменьшению разницы между демографическими структурами населения сел и городов».

Главной причиной обратной миграции на Западе стала смена ценностных ориентиров. «Обратную миграцию надо понимать не только как физическое перемещение в пространстве (из города в село), но и как изменение в осознании себя и своих предпочтений», – на такой мысли сделан акцент в западной научной литературе, посвященной пониманию обратной миграции, говорится в исследовании.

В России ситуация иная. Так, в СССР в 1970-е годы, когда на Западе уже наметилась тенденция переселения в сельскую местность, мало кто хотел возвращаться в деревню. Но в 1990-е ситуация изменилась.

В традиционной теории миграции выделяются выталкивающие и притягивающие факторы. Выталкивать людей из города могут, например, экономические трудности, а притягивать новые возможности. После распада СССР именно выталкивающие факторы – невыплата зарплат, безработица и т.п. заставляли горожан переселяться в сельскую местность, считали исследователи. «Однако когда стали выяснять, кем являются на самом деле переселенцы, оказалось, что это жители из стран СНГ, которые переезжали в крупные российские города, останавливаясь на какое-то время в сельских поселениях», – рассказала исследователь.

Однако обратная миграция 2000-х в России стала состоявшимся явлением, которое нуждается в исследованиях. «Актуальность этого процесса трудно переоценить в контексте опустынивания земель, которое имеет далеко идущие геополитические последствия», – замечает Неуважаева.

Экономический кризис

VS ценности

В России не много городских переселенцев в сельскую местность, они рассеяны по всей территории страны и, по словам автора исследования, почти неуловимы в массовых количественных опросах. Поэтому в ходе работы исследователи собирали собственную базу для анализа, включая качественные и количественные данные.

Большинство переселенцев, согласившихся на интервью, переехали в сельскую местность после 2009 года, что связано с «выталкивающим» эффектом экономического кризиса, говорится в исследовании. Это отнюдь не «городские низы»: почти все имеют высшее образование и относят себя к среднему классу.

Однако экономический кризис – не единственная причина, поспособствовавшая новой волне переселений. Исследователи выделили четыре группы сельских мигрантов: пенсионеры, «программные» переселенцы, «беглецы», «искатели качественной жизни».

Российские пенсионеры переезжают в глубинку, как правило, в связи с сокращением доходов и невозможностью вести привычный образ жизни. На них, в отличие от западных пенсионеров, не стоит делать ставку в развитии, например, фермерского бизнеса или волонтерского движения, отметила автор.

К «программным» переселенцам относятся люди, которые переехали в село по госпрограммам поддержки переселения или взяли кредиты на покупку жилья или развития аграрного бизнеса в сельской местности. Это, как сказано в исследовании, «те, кто не выбирают место; место выбирает их».

Городские «беглецы» – особая группа мигрантов. Это чаще всего успешные, но истощенные городской жизнью люди. Город у них ассоциируется с «бездельничеством», «психологическим дискомфортом», «усталостью», «напрягающими неинтересными делами», «бессмыслицей», «сверхпотреблением». Мотивом к переселению выступает осознание того, что мегаполис и городской образ жизни полностью противоречат их целям и ценностям. Они готовы жертвовать экономическим благополучием ради гармонии с собой. В качестве крайней модели «бегства» из города исследователь приводит в пример движение анастасийцев, сочетающее в себе экологическую и религиозную основу.

Еще одним видом переселенцев являются искатели качественной жизни, которые надеются улучшить ее за счет переезда в село. К улучшениям относятся, например, экологически чистое питание, экономия времени за счет сокращения расстояний, изменение качества социальных контактов, возможность более тесного общения с семьей.

Неуважаева считает, что российскими переселенцами из города в село движут в первую очередь сугубо личные мотивы. У новых сельчан есть желание потреблять, например, те же экологически чистые продукты, тишину и свежий воздух, но нет стремления улучшить саму жизнь в селе, то есть отдать что-то взамен своему «дому», который носит характер постоянной временности.

«Такое потребительское отношение в какой-то степени является следствием того, что жизнь в российском селе сильно зависит от взаимодействия с городом», – поясняет Неуважаева. Почти все респонденты покупают продукты, стройматериалы, рассаду, корм для скота и многое другое в городе.

Толпы поедут в село на все готовое

В ходе исследования выяснилось, при каких условиях российские горожане готовы переехать в село. У большинства, а это 29% или 25 млн человек взрослого трудоспособного населения, список условий фантастичен. Он включает в себя, как всестороннюю помощь со стороны властей при переезде, включая подъемное пособие, компенсацию на переезд, льготные условия покупки или аренды жилья и налогообложение, так и сохранение привычных благ в виде зарплаты не меньше городской и развитой как в городе инфраструктуры. «Если из списка условий исключить централизованное водо- и газоснабжение, на село с последующим трудоустройством в сельском хозяйстве готовы переселиться семь миллионов человек, – приводит данные Неуважаева. – Если не модернизировать сельское хозяйство, оставить его на нынешнем уровне и сохранить отставание сельских зарплат от городских, то поедут менее одного миллиона человек».

Опрошенные эксперты при этом скептически относятся к идее искусственного заселения сельских территорий. По их мнению, существующие проблемы поддержания сельскохозяйственных угодий и сельскохозяйственных предприятий следует решать иными способами. Они рассматривают переселенцев только для сезонных работ и занятости в несельскохозяйственной отрасли.

Получается, что природа обратной миграции, сложившаяся в России, во многом идет вразрез с опытом обратной миграции в западных странах, делает вывод исследователь. Однако в поддержке горожан, желающих переехать в село, по мнению автора исследования, все-таки есть здравый смысл, поскольку это может запустить процессы модернизации сельской местности.

* Проект выполнен под руководством профессора НИУ ВШЭ Светланы Барсуковой в рамках президентского гранта, выделенного Институтом общественного проектирования.

См. также:

Российские экопоселения – эскапизм, а не образец будущего
Иногородние выпускники вузов склонны к миграции
Россиян привлекают города-миллионники
Из глубинки уезжает до 70% выпускников школ

  Полный текст презентации «Мотивы, условия и последствия миграции городского населения в сельскую местность в России»

Подпишись на IQ.HSE

Урок истории в 6-м классе по теме «Средневековой город и его обитатели»

Урок с использованием технологии
развития критического мышления

Задачи урока:

1.Выяснить основные причины возникновения и
образования городов.

2.Показать, что город – это торгово-ремесленный
центр.

3.Показать, что роль труда ремесленников и
крестьян в возникновении разделения труда между
городом и деревней.

4.Вызвать у школьников уважение к трудолюбию
средневековых ремесленников.

5.Вырабатывать умение описывать исторические
явления.

Основные понятия: город, горожане, коммуна,
самоуправление, мастер, подмастерье, ученик,
заработная плата, шедевр, цехи, товарное
хозяйство, гильдии, банк, ростовщик.

План урока

I этап. Вызов.

Учитель. Какие ассоциации связаны у вас с
темой город в средние века?

Составление кластера (выделение смысловых
единиц и графическое оформление их в
определенном порядке в виде грозди).

Вступительное слово учителя:

В первые столетия Средневековья в Европе было
мало городов, но с X-XI веков их число стали расти.
Возникновение и рост городов – закономерное
следствие отделения ремесла от сельского
хозяйства.

Ремесло в средневековом городе начинает очень
быстро развиваться. Складываются исторические
условия, которыми были порождены цехи, их роль в
развитии ремесла и жизни города.

С ростом городов натуральное хозяйство
начинает разрушаться и на смену ему постепенно
приходит товарное хозяйство.

Взаимная связь города с феодальным миром
обнаруживается в борьбе городов с сеньорами.
Последствием этой борьбы является завоевание
многими городами самоуправления, освобождение
горожан от личной зависимости

Город резко отличался от деревни, замка,
монастыря устройством, управлением,
архитектурой, жителями: их числом, работой,
образом жизни.

Составление таблицы

II этап. Осмысление. Работа по группам.

Урок будет проходить в формате телепередачи
“Клуб путешественников”, поэтому все группы
получают задания совершить путешествие в
средневековой город в Западную и Центральную
Европу.

Четыре команды корреспондентов получают
задания:

1-я группа представить отчет- исследование о
возникновении средневековых городов.

2–я группа. Подготовить репортаж о борьбе
городов с сеньорами.

3-я группа. Совершить экскурсию в мастерскую
ремесленника.

4-я группа. Взять интервью на улицах города о
развитии городов.

Задание: Читая текст учебника $ 13? 14? Сделать
маркировку текста символами.

I-это я знаю

+-новая информация

—информация не совпадающая с моим
представлением

?-информация требует пояснения

!-это интересно

Работа с текстом 15 минут. Учащиеся обсуждают
заполнение таблицы и сравнивают содержание
таблицы со своими предложениями, сделанными на
стадии вызова. Обратить внимание на информацию,
требующую пояснения.

III этап. Рефлексия (распаковка понятий,
подведение итогов)

Что нового вы узнали на уроке по данной теме?

1.Группа детей, работающая над исследованием причин
возникновения средневековых городов,
представляет отчет.

Подводя итоги, дети делают вывод о том, что
успехи в сельском хозяйстве (росли урожаи и
излишки продуктов; происходил обмен между
крестьянами и ремесленниками излишками
продуктов и ремесленными изделиями) и ремесле
(требовались особые знания и навыки в труде;
ремесленники- умельцы уходили из феодальных
поместий) привели к тому, что постепенно ремесло
превращалось в отдельное занятие групп людей –
ремесленников; происходило отделение ремесла от
сельского хозяйства; возникали новые и росли
старые города; происходило разделение труда
между городом и деревней.

2.Группа детей выступает с репортажем о
борьбе городов с сеньорами.

В репортаже детей прозвучало, что причиной
борьбы было притеснение и грабеж феодалов, что
мешало развитию ремесла и торговли в городах.
Формами борьбы было и восстание и откупы и долгие
войны. Результатом этой борьбы дети назвали
создание органов самоуправления в свободных
городах. В Германии глава городского совета –
бургомистр, в Англии и во Франции – мэр.

X – XI вв.- города под властью сеньоров;

XII – XIY вв. – борьба городов с сеньорами;

XIY – XY вв. – последствия борьбы: самоуправление
в свободных городах.

Дети совместно с учителем составляют схему
структуры городского самоуправления

Мэр

Городской совет

Суд Казна Войско

Издает законы Устанавливает налоги

3. Группа корреспондентов проводят
экскурсии в мастерские ремесленников в разгар
рабочего дня.

Дети отвечают на вопросы:

В каком помещении находятся мастерские?

Какие орудия труда применяются в ней?

Есть ли в мастерской механизмы, приводимые в
движение какой-либо другой силой, кроме
человеческой руки?

Кто хозяин мастерской? Почему?

Из чего видно, что городское ремесленное
производство было мелким, ручным, основанным на
личном труде ремесленника?

Экскурсоводы отмечают, что мелкое производство
это небольшое число работников в мастерской и
незначительное количество производимых изделий.
А, изготовив добротное, красивое изделие,
ремесленник доказывал, что он умелый и
добросовестный труженик, утверждал свою честь
специалиста. Труд доставлял ремесленнику не
только заработок, но и радость творчества.
Изделие было произведением искусства, т.к.
выполнялось вручную. Подмастерья получали плату
за свой труд, но находились в полузависимом
положении от мастера. В мастерской не было
разделения труда.

Каждый ремесленник принадлежал к
определенному союзу, который оказывал ему помощь
и давал защиту. Цехи это не помещения, где
совместно трудились ремесленники, а союзы
мастеров одной специальности. Они решали вопросы
о цеховых уставах, о собраниях мастеров, о
выборах старшин и их действиях. Если вначале цехи
способствовали развитию ремесленного
производства в городах, то постепенно стали
задерживать развитие техники и рост
производства в городах.

Появляются центры международной торговли –
ярмарки (Шампань, XIII в.)

Развивается денежное дело. Накапливаются
богатства в руках менял, ростовщиков, банкиров.
Натуральное хозяйство постепенно начало
разрушаться, возникало товарное хозяйство-
производство товаров для обмена посредством
денег.

4. Группа корреспондентов берет интервью на
улицах средневекового города.

Дети отмечают, что в городе люди очень
неоднородны. Есть богачи – патриции и очень
много бедняков. Образ жизни они вели разный и
занятия у них были разные.

Городские богачи: купцы, владельцы городских
земель и больших домов они держали в своих руках
управление городом. Средний слой: цеховые
мастера, мелкие торговцы, владельцы лавок
владели мастерскими и лавками, принимали участие
в самоуправлении. Городские бедняки: нищие,
чернорабочие, “вечные” подмастерья ничего не
имели и к управлению не допускались.

Отвечая на вопросы корреспондентов, “жители”
подробно останавливались на вопросах своей
жизни в городе: говорили о занятиях горожан, о
защите города, о ширине улиц, о домах, о
благоустройстве городов, о номерах домов.
Поднимали проблемы освещения, водопровода,
канализации. Рассказали и о рыночной площади, о
соборе, ратуше. Показали иностранцам
общественные здания.

Наши корреспонденты выяснили, что в городах
жили люди разных профессий (не только
ремесленники и торговцы), они были
административными и политическими центрами.
Также города были центрами культурного
взаимодействия и культурной активности в эпоху
Средневековья.

Город создавал новый образ жизни, новых людей,
новые ценности. Именно в городах возникала
интеллигенция. Горожане были любознательными и
жадными до зрелищ людьми.

Учитель задает вопросы, которые позволяют
проанализировать текст повторно.

Толстые вопросы (требуют односложного
ответа):

Чем объясняется рост городов во второй
половине средневековья?

Как отделялось ремесло от сельского хозяйства?

Каковы были результаты победы городов над
феодальными сеньорами?

Тонкие вопросы (требуют подробного,
развернутого ответа):

Назвать причины ухода ремесленников из
поместий феодалов.

Почему мастера устанавливали долгий срок
обучения ремеслу?

Вредны или полезны были цехи?

Синквейн (составлен вместе с
учащимися)

Средневековый город.

Городской свободный воздух.

Борьба за свободу.

Образ жизни горожан.

Развитие.

Подведение итогов урока.

Домашнее задание. Составить мини-эссе по
теме: “Средневековый город”

(8 предложений).

$ 13 – 14.

«Мы не ангелы». Вся правда о жизни жен священников

https://ria.ru/20210301/matushki-1599224553.html

«Мы не ангелы». Вся правда о жизни жен священников

«Мы не ангелы». Вся правда о жизни жен священников — РИА Новости, 01.03.2021

«Мы не ангелы». Вся правда о жизни жен священников

В платке и длинной юбке, с оравой детей, во всем безоговорочно подчиняется мужу — для далеких от церкви людей жена священника именно такая. Три матушки… РИА Новости, 01.03.2021

2021-03-01T08:00

2021-03-01T08:00

2021-03-01T09:07

общество

православие

тбилиси

кисловодск

москва

/html/head/meta[@name=’og:title’]/@content

/html/head/meta[@name=’og:description’]/@content

https://cdnn21.img.ria.ru/images/07e5/02/1b/1599227775_0:100:960:640_1920x0_80_0_0_4362ee922034e3553c3b92c4dc273988.jpg

МОСКВА, 1 мар — РИА Новости, Лина Панченко. В платке и длинной юбке, с оравой детей, во всем безоговорочно подчиняется мужу — для далеких от церкви людей жена священника именно такая. Три матушки рассказали о себе и объяснили, что в общепринятых представлениях правда, а что — миф.Дарья Ромушина, 39 лет. Супруга настоятеля храма в селе Морское Судакского района КрымаРодители Дарьи не были верующими. «Мы жили не бедно — папа работал директором птицекомбината, я была избалованной», — вспоминает она. Но мать умерла. Новая жена отца посещала храм. «Вместе с ней и ее дочерью я стала петь в церковном хоре. Там и познакомилась с будущим мужем. Мне было семнадцать, Валентину — 21. Наши взгляды и вкусы оказались настолько схожими, словно всю жизнь провели вместе. Сразу поняла: моя половинка».Валентин окончил духовное училище, готовился стать священнослужителем. Ему необходимо было определиться с семейным положением. «Священник поменять его не может: сначала либо женятся, либо принимают монашество, только после этого получают сан», — поясняет Дарья. Валентин сделал предложение. Она по молодости не понимала, что ее ждет: «Если что и говорили о жизни матушек, то кто ж в 17 лет слушал».То, что все будет не так, как представляла себе городская девчонка из состоятельной семьи, выяснилось быстро. «Вышла замуж сразу после школы. Успела поступить в институт: сейчас бы сказали «на сисадмина». Но пришлось ехать в село. Священники, как и военные, не выбирают, где служить. Получил распределение — вещи в зубы и вперед. Морское — поселок с тремя тысячами жителей, от деревни мало отличается. Снимали комнату, когда семья пополнилась — полдома. Со временем, конечно, построились. И уже 22 года здесь».Самое сложное в жизни матушки, считает Дарья, то, что супруг не принадлежит семье. «Принимая сан, священник снимает обручальное кольцо. Считается, что он женат на церкви, а прихожане — его дети. Матушке нужно быть очень самостоятельной. Человек в рясе для людей — та же скорая помощь. Но медики работают по сменам, а у батюшки «вызовы» круглые сутки».»На детей не давила»Дети Ромушиных уже взрослые: сыну — 20, дочери — 18. Пока росли, супруги нередко ссорились. «Многие думают, что матушка во всем обязана беспрекословно слушаться мужа. Но разногласия в наших семьях — такое же обычное дело. Правда, мы спорили только по одной причине: из-за разного подхода к воспитанию. Я детям старалась уделять больше внимания и предоставлять достаточно свободы. А супруг — строгий родитель».Но времени, чтобы применить собственные методы, у него не было. «Сын готовился в кадетский корпус, там экзамен по физкультуре: бег, подтягивание, отжимание. И мне приходилось тренировать его, хотя, казалось бы, на моем месте должен быть отец».Дарья учила детей в первую очередь никогда не навязывать свое мнение. И сама не давила на них. «Илья, как многие подростки, увлекался компьютерными играми. Если меня не было дома, мог сбежать с уроков, чтобы поиграть в «танчики». Говорил: «Что плохого? У меня впереди много времени». Трудно было найти аргументы. А потом сам от этого отказался. Сейчас в военном училище. А Настя — типичный представитель поколения «зумеров». Они с друзьями устраивали челленджи, снимали ролики. Не могу сказать, что дочь тратила время зря. Когда она увлекалась блогерством, выложила у себя на канале видеоролики. Муж теперь иногда просматривает их. Признается: «Как же интересно Настя снимала». Дочь оканчивает педагогический колледж».При этом ходить в церковь детей заставлять не приходилось: «Это же их жизнь. В каком бы городе мы ни оказались, обязательно посещаем храмы. Не потому, что надо, — сами хотим». Но если иногда вместо воскресной службы дети оставались дома поспать, мать не ругала. «А вот батюшка высказывался. Но сейчас Илья, когда приезжает, всегда в храме. И на крестный ход надевает военную форму — отцу приятно. А Настя каждый раз поет вместе со мной».Тактика Дарьи себя оправдала: «Сын и дочь выросли хорошими — два наших светлых огонечка».»Вино веселит сердце»Иногда им с супругом хочется побыть «обычными людьми». Но редко получается. «Ездили в Тбилиси самостоятельно. В монастырь, который собирались посетить, не было паломничества. Купили обычную экскурсию. А вечером встретились с друзьями — гуляли по старому городу как туристы. И вдруг кто-то окликнул: «Святой отец!» Люди, которые с нами были на экскурсии, как-то поняли, что мы батюшка с матушкой, хотя мы ничем себя не выдавали. Может, потому что после монастыря все пошли пить чачу, а мы — на источник».Но и священникам не чужды застолья. «Мы любим принимать гостей, — говорит Дарья. — Батюшки, приезжающие к нам, поют так, что слышит все село. Не потому, что выпили лишнего — всегда в меру. Просто священники из крупных соборов не привыкли сдерживать голоса».Местные к этому относятся спокойно. «У нас есть традиция: на престольные праздники раздаем пирожки и наливаем по стакану вина. В некоторых приходах предлагают чай или компот. Но в Морском находится один из филиалов завода «Массандра», директор на каждое торжество привозит в храм вино для прихожан. Да и основное, на чем совершаются церковные службы, — хлеб, масло и вино. И в Священном Писании сказано, что вино веселит сердце. Главное — разум включать».В старости надежда только на детейДарья официально не работала, но поет в храме, убирает. «Мне повезло — батюшка пишет книги, он краевед. Когда его издания продавались, мы нормально жили на эти деньги». Дети на карманные расходы не просили. «Сын с восьми лет собирал шелковицу, торговал на пляже. Дочка жарила семечки. Раньше здесь все этим занимались. И с точки зрения христианства зарабатывать не запрещено».В старости родители рассчитывают на помощь сына и дочери. «Социально мы не обеспечены. У священников нет больничных, многие даже официально не трудоустроены. Служат, пока могут держать чашу для причастия. А держать нужно крепко: чтобы ни капли не пролилось, не выплеснулось. Многие старенькие священнослужители приходят только на исповедь — хоть какую-то копейку заработать. А так, на детей остается надеяться».И все же Дарья считает, что не ошиблась с мужем. Во всяком случае, если дочь вздумает повторить ее судьбу, отговаривать не станет. «Это ее выбор. Скажу только: «Держись», — смеется матушка.Ирина Лиманова, 27 лет. Супруга иерея Георгия из КисловодскаПуть Ирины к вере довольно типичный: «У мамы случилась травма позвоночника, я лежала в больнице — обнаружили аутоимунное заболевание, год нельзя было ходить. После этого наша семья стала воцерковляться». С будущим мужем познакомилась, когда оканчивала школу. Встречались пять лет. Однажды Георгий сообщил, что думает стать священником, как его отец и дед. «Я была не против, хотя одолевали сомнения: тогда мне казалось, что жене батюшки нужно обязательно соответствовать определенному образу».Но потом, познакомившись с «коллегами по цеху», Ирина поняла, что матушка может совсем не вписываться в общепринятые представления: занимать активную жизненную позицию, выбирать любую работу. «Ясно, что в развлекательный клуб не устроишься, но у меня есть знакомая, которая занимается организацией досуга, и это не мешает ее статусу».Много мифов»Один из распространенных мифов о нас: то, что главное предназначение — сидеть дома и рожать детей. Я и сама раньше так думала. Но в наше время, когда есть интернет и удаленка, одно другого не исключает. Я получаю образование копирайтера, веду страницу в инстаграме. Планирую делиться опытом, как писать тексты. Сначала, конечно, нужно самой набраться опыта».Из области заблуждений и то, что матушки обязаны рожать, сколько Бог даст. «У нас двое детей — четырех и полутора лет. Мы с мужем хотели большую семью. Но у меня диагноз, с которым тяжело вынашивать. На сохранении лежала по пять месяцев. Муж разрывался, дочка была без мамы. Поняли, что многодетность не для нас. Сегодня церковь говорит, что только пара решает, сколько рожать, — в зависимости от состояния здоровья».Ирина не страдает от недостатка внимания со стороны супруга. «Он не настоятель, его не касаются организационные вопросы. Свободное время отдает семье». Мужу она доверяет, никогда не ревновала. Но не все батюшки хранят верность женам. «Измены случаются. Таким священникам запрещают служить — это недопустимое нарушение». Однако не всегда сор выносят из избы. «Больше бросается в глаза, когда матушка уходит от мужа. Как правило, если не сбылись ее ожидания. А батюшка остается один, отдает себя приходу, людям. Личная жизнь для него закрыта, если нет планов расстаться с саном».Встречается и рукоприкладство. «За это тоже полагается наказание: могут перевести в глухое село, а в вопиющих случаях запрещают служить».Ирина признается, что легче всего ей общаться с другими матушками. А другие женщины нередко «как будто разочаровываются» при сближении с семьями священнослужителей.Ирине приходится ограничивать общение, ей не хватает душевной подруги. Но она состоит в закрытой группе, где опытные матушки делятся советами, подсказывают, как сохранить отношения. «Это большая подмога».Главное — чтобы мужу нравилосьЖены священников не обязаны носить длинные юбки и платки вне храма. «У меня, как и у других верующих, был период неофитства, когда впадала в крайность. Хорошо, если наставник объясняет, что грех — это распущенность, а быть распущенной можно и в мешке из-под картошки», — замечает Ирина.В обычной жизни матушки ходят в стильной одежде, пользуются косметикой, парфюмерией. Нам важно, поясняет Ирина, нравиться прежде всего мужу. «Когда я с прической, легким макияжем, в женственном наряде, у Георгия даже взгляд меняется». Сама же она одинаково охотно меняет платье на джинсы и наоборот. «Табу на брюки на самом деле нет. В Ветхом Завете говорилось, что нельзя носить мужскую одежду, но сейчас брюки — и женская одежда тоже».Личные заработки Ирина тратит не на наряды — на обучение и книги для себя и детей, развивающие игры или наборы. «Вчера с дочкой варили сами мыло, было интересно, хочу что-нибудь еще вместе сделать». А идеал у нее прежний — большая семья. «Надеюсь, еще получится родить, когда сын и дочь подрастут».Варвара Волкова, 36 лет. Супруга иерея Александра, настоятеля храма в московском районе СолнцевоКак и другие наши героини, Варвара с будущим супругом встретилась в храме. «Я из семьи музыкантов. Из них многие пришли на клирос попеть-поработать, а потом стали осознанными христианами. В храме была дружная община, много молодежи. Отец Александр, тогда — просто Саша, служил алтарником. Мне было пятнадцать, ему 17. С самого начала поняли, что будем вместе. Но у нас был строгий духовник — не сразу разрешил жениться. Саша поступил в МГУ — договорились, что сперва получит диплом. А мне поставили условие — окончить музучилище. Взрослые все обстоятельно за нас продумывали, потому что молодым свойственна горячность. А для столь серьезного шага, конечно, нужно время. Это помогает в дальнейшей семейной жизни».К православным парам, добавляет Варвара, церковь относится с особым тактом. «Интересно один священник рассказывал. Когда он учился в семинарии, им объясняли: можете спрашивать, помогать строить семью, но доходить — только до дверей спальни. Если даже ребенок до брака родился, не значит, что эти люди не христиане или потом не смогут ими стать. Священником, конечно, уже не получится — есть определенные каноны, по которым их подбирают, но в целом к христианам это не относится».И все же Варвара отмечает:Между супругами возникают ссоры, они раздражаются — «потому что страсти одинаковы для всех». Главное — уметь выходить из конфликтных ситуаций.Разводы запрещены. И если «кто-то не выдерживает», это отражается на статусе мужа. Но Варвара не считает, что супруге священника сложнее, чем другим: «Мне более непонятна жизнь жены моряка или подводника, я просто преклоняюсь перед такими женщинами».Все самаВарвара привыкла все делать сама, ее это не напрягает. У них с Александром семеро детей — от восьми месяцев до 15 лет. «Когда садимся в машину, муж спрашивает: «Давай подержу коляску, почему не подождешь?» «Не проблема, я привыкла». Коляску муж все же забирает.»Считается, что будущей матушке не нужно хорошее образование, — продолжает развеивать мифы Варвара. — Ничего подобного: женщине важно раскрывать собственные таланты. Хорошо, когда кто-то находит призвание в материнстве. Но я знаю и другие примеры. Многим тяжело, если нет отдушины или любимого занятия, непросто изо дня в день кормить, готовить, отвозить, забирать детей. Некоторые матушки здорово шьют, вяжут, делают игрушки. Есть прекрасные парикмахеры, замечательные юристы, бухгалтеры. Можно заниматься чем хочешь, если это подобает твоему статусу жены священника и не идет вразрез с совестью».Христианка должна быть красивой и аккуратной не только дома. «Каждый человек — образ и подобие Божье. И мы не в теле обезьяны. Надо уметь подбирать одежду, которая подчеркивает женственность. Я не читаю журналы о моде — неинтересно. Но одеваемся мы в магазинах с современными нарядами. Нужно только не забывать главный критерий выбора: несмущение кого-либо своим внешним видом. Не надевать в храм облегающую юбку, чтобы все глазели, когда кланяешься. Матушке неприлично носить открытые, вызывающие, дорогие вещи. Но, как мне кажется, можно и нужно пользоваться косметикой — той, что слегка подчеркивает черты лица».Ограничивать детей необходимо»Наши дети живут в социуме, и нам не нужно их рафинировать, — считает Волкова. — Они должны быть готовыми столкнуться не с тем, что встречают в семье или в привычном кругу. Интерес к неправильным вещам — сигаретам и прочему — возникает у всех подростков. У нас бывало разное. Когда-то дети могли что-то противопоставить, когда-то соглашались на что-то неправильное и получалось не очень хорошо, но это тоже опыт. Наша задача — спокойно принять ситуацию. Часто проблема не в том, что случилось, а в реакции родителей. Если она правильная, все можно развернуть в нужную сторону».В семье нет телевизора, не у всех детей смартфоны. Компьютерные игры не запрещены, но проходят тщательный отбор: «Точно не разрешим с убийствами и расчлененкой». И сутки напролет «виснуть в гаджетах» тоже не позволено. В целом Варвара считает, что жизнь матушки вовсе не сложная. А если иногда бывает тяжело, то выход всегда найдется. Надо только приложить усилия.

https://ria.ru/20210227/glagolitsa-1599154256.html

тбилиси

кисловодск

москва

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

2021

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

Новости

ru-RU

https://ria.ru/docs/about/copyright.html

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

https://cdnn21.img.ria.ru/images/07e5/02/1b/1599227775_228:207:805:640_1920x0_80_0_0_936148f10135eea0e1f7cedb3f65f9dd.jpg

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

общество, православие, тбилиси, кисловодск, москва

МОСКВА, 1 мар — РИА Новости, Лина Панченко. В платке и длинной юбке, с оравой детей, во всем безоговорочно подчиняется мужу — для далеких от церкви людей жена священника именно такая. Три матушки рассказали о себе и объяснили, что в общепринятых представлениях правда, а что — миф.

Дарья Ромушина, 39 лет. Супруга настоятеля храма в селе Морское Судакского района Крыма

Родители Дарьи не были верующими. «Мы жили не бедно — папа работал директором птицекомбината, я была избалованной», — вспоминает она. Но мать умерла. Новая жена отца посещала храм. «Вместе с ней и ее дочерью я стала петь в церковном хоре. Там и познакомилась с будущим мужем. Мне было семнадцать, Валентину — 21. Наши взгляды и вкусы оказались настолько схожими, словно всю жизнь провели вместе. Сразу поняла: моя половинка».

Валентин окончил духовное училище, готовился стать священнослужителем. Ему необходимо было определиться с семейным положением. «Священник поменять его не может: сначала либо женятся, либо принимают монашество, только после этого получают сан», — поясняет Дарья. Валентин сделал предложение. Она по молодости не понимала, что ее ждет: «Если что и говорили о жизни матушек, то кто ж в 17 лет слушал».

То, что все будет не так, как представляла себе городская девчонка из состоятельной семьи, выяснилось быстро. «Вышла замуж сразу после школы. Успела поступить в институт: сейчас бы сказали «на сисадмина». Но пришлось ехать в село. Священники, как и военные, не выбирают, где служить. Получил распределение — вещи в зубы и вперед. Морское — поселок с тремя тысячами жителей, от деревни мало отличается. Снимали комнату, когда семья пополнилась — полдома. Со временем, конечно, построились. И уже 22 года здесь».

Самое сложное в жизни матушки, считает Дарья, то, что супруг не принадлежит семье. «Принимая сан, священник снимает обручальное кольцо. Считается, что он женат на церкви, а прихожане — его дети. Матушке нужно быть очень самостоятельной. Человек в рясе для людей — та же скорая помощь. Но медики работают по сменам, а у батюшки «вызовы» круглые сутки».

«На детей не давила»

Дети Ромушиных уже взрослые: сыну — 20, дочери — 18. Пока росли, супруги нередко ссорились. «Многие думают, что матушка во всем обязана беспрекословно слушаться мужа. Но разногласия в наших семьях — такое же обычное дело. Правда, мы спорили только по одной причине: из-за разного подхода к воспитанию. Я детям старалась уделять больше внимания и предоставлять достаточно свободы. А супруг — строгий родитель».

Но времени, чтобы применить собственные методы, у него не было. «Сын готовился в кадетский корпус, там экзамен по физкультуре: бег, подтягивание, отжимание. И мне приходилось тренировать его, хотя, казалось бы, на моем месте должен быть отец».

Дарья учила детей в первую очередь никогда не навязывать свое мнение. И сама не давила на них. «Илья, как многие подростки, увлекался компьютерными играми. Если меня не было дома, мог сбежать с уроков, чтобы поиграть в «танчики». Говорил: «Что плохого? У меня впереди много времени». Трудно было найти аргументы. А потом сам от этого отказался. Сейчас в военном училище. А Настя — типичный представитель поколения «зумеров». Они с друзьями устраивали челленджи, снимали ролики. Не могу сказать, что дочь тратила время зря. Когда она увлекалась блогерством, выложила у себя на канале видеоролики. Муж теперь иногда просматривает их. Признается: «Как же интересно Настя снимала». Дочь оканчивает педагогический колледж».

При этом ходить в церковь детей заставлять не приходилось: «Это же их жизнь. В каком бы городе мы ни оказались, обязательно посещаем храмы. Не потому, что надо, — сами хотим». Но если иногда вместо воскресной службы дети оставались дома поспать, мать не ругала. «А вот батюшка высказывался. Но сейчас Илья, когда приезжает, всегда в храме. И на крестный ход надевает военную форму — отцу приятно. А Настя каждый раз поет вместе со мной».

Тактика Дарьи себя оправдала: «Сын и дочь выросли хорошими — два наших светлых огонечка».

«Вино веселит сердце»

Иногда им с супругом хочется побыть «обычными людьми». Но редко получается. «Ездили в Тбилиси самостоятельно. В монастырь, который собирались посетить, не было паломничества. Купили обычную экскурсию. А вечером встретились с друзьями — гуляли по старому городу как туристы. И вдруг кто-то окликнул: «Святой отец!» Люди, которые с нами были на экскурсии, как-то поняли, что мы батюшка с матушкой, хотя мы ничем себя не выдавали. Может, потому что после монастыря все пошли пить чачу, а мы — на источник».

Но и священникам не чужды застолья. «Мы любим принимать гостей, — говорит Дарья. — Батюшки, приезжающие к нам, поют так, что слышит все село. Не потому, что выпили лишнего — всегда в меру. Просто священники из крупных соборов не привыкли сдерживать голоса».

Местные к этому относятся спокойно. «У нас есть традиция: на престольные праздники раздаем пирожки и наливаем по стакану вина. В некоторых приходах предлагают чай или компот. Но в Морском находится один из филиалов завода «Массандра», директор на каждое торжество привозит в храм вино для прихожан. Да и основное, на чем совершаются церковные службы, — хлеб, масло и вино. И в Священном Писании сказано, что вино веселит сердце. Главное — разум включать».

В старости надежда только на детей

Дарья официально не работала, но поет в храме, убирает. «Мне повезло — батюшка пишет книги, он краевед. Когда его издания продавались, мы нормально жили на эти деньги». Дети на карманные расходы не просили. «Сын с восьми лет собирал шелковицу, торговал на пляже. Дочка жарила семечки. Раньше здесь все этим занимались. И с точки зрения христианства зарабатывать не запрещено».

В старости родители рассчитывают на помощь сына и дочери. «Социально мы не обеспечены. У священников нет больничных, многие даже официально не трудоустроены. Служат, пока могут держать чашу для причастия. А держать нужно крепко: чтобы ни капли не пролилось, не выплеснулось. Многие старенькие священнослужители приходят только на исповедь — хоть какую-то копейку заработать. А так, на детей остается надеяться».

И все же Дарья считает, что не ошиблась с мужем. Во всяком случае, если дочь вздумает повторить ее судьбу, отговаривать не станет. «Это ее выбор. Скажу только: «Держись», — смеется матушка.

Ирина Лиманова, 27 лет. Супруга иерея Георгия из Кисловодска

Путь Ирины к вере довольно типичный: «У мамы случилась травма позвоночника, я лежала в больнице — обнаружили аутоимунное заболевание, год нельзя было ходить. После этого наша семья стала воцерковляться». С будущим мужем познакомилась, когда оканчивала школу. Встречались пять лет. Однажды Георгий сообщил, что думает стать священником, как его отец и дед. «Я была не против, хотя одолевали сомнения: тогда мне казалось, что жене батюшки нужно обязательно соответствовать определенному образу».

Но потом, познакомившись с «коллегами по цеху», Ирина поняла, что матушка может совсем не вписываться в общепринятые представления: занимать активную жизненную позицию, выбирать любую работу. «Ясно, что в развлекательный клуб не устроишься, но у меня есть знакомая, которая занимается организацией досуга, и это не мешает ее статусу».

Много мифов

«Один из распространенных мифов о нас: то, что главное предназначение — сидеть дома и рожать детей. Я и сама раньше так думала. Но в наше время, когда есть интернет и удаленка, одно другого не исключает. Я получаю образование копирайтера, веду страницу в инстаграме. Планирую делиться опытом, как писать тексты. Сначала, конечно, нужно самой набраться опыта».

Из области заблуждений и то, что матушки обязаны рожать, сколько Бог даст. «У нас двое детей — четырех и полутора лет. Мы с мужем хотели большую семью. Но у меня диагноз, с которым тяжело вынашивать. На сохранении лежала по пять месяцев. Муж разрывался, дочка была без мамы. Поняли, что многодетность не для нас. Сегодня церковь говорит, что только пара решает, сколько рожать, — в зависимости от состояния здоровья».

Ирина не страдает от недостатка внимания со стороны супруга. «Он не настоятель, его не касаются организационные вопросы. Свободное время отдает семье». Мужу она доверяет, никогда не ревновала. Но не все батюшки хранят верность женам. «Измены случаются. Таким священникам запрещают служить — это недопустимое нарушение». Однако не всегда сор выносят из избы. «Больше бросается в глаза, когда матушка уходит от мужа. Как правило, если не сбылись ее ожидания. А батюшка остается один, отдает себя приходу, людям. Личная жизнь для него закрыта, если нет планов расстаться с саном».

Встречается и рукоприкладство. «За это тоже полагается наказание: могут перевести в глухое село, а в вопиющих случаях запрещают служить».

Ирина признается, что легче всего ей общаться с другими матушками. А другие женщины нередко «как будто разочаровываются» при сближении с семьями священнослужителей.

«Говорят: «Думали, вы божьи люди, а вы на детей кричите, раздражаетесь».

Ирине приходится ограничивать общение, ей не хватает душевной подруги. Но она состоит в закрытой группе, где опытные матушки делятся советами, подсказывают, как сохранить отношения. «Это большая подмога».

Главное — чтобы мужу нравилось

Жены священников не обязаны носить длинные юбки и платки вне храма. «У меня, как и у других верующих, был период неофитства, когда впадала в крайность. Хорошо, если наставник объясняет, что грех — это распущенность, а быть распущенной можно и в мешке из-под картошки», — замечает Ирина.

В обычной жизни матушки ходят в стильной одежде, пользуются косметикой, парфюмерией. Нам важно, поясняет Ирина, нравиться прежде всего мужу. «Когда я с прической, легким макияжем, в женственном наряде, у Георгия даже взгляд меняется». Сама же она одинаково охотно меняет платье на джинсы и наоборот. «Табу на брюки на самом деле нет. В Ветхом Завете говорилось, что нельзя носить мужскую одежду, но сейчас брюки — и женская одежда тоже».

Личные заработки Ирина тратит не на наряды — на обучение и книги для себя и детей, развивающие игры или наборы. «Вчера с дочкой варили сами мыло, было интересно, хочу что-нибудь еще вместе сделать». А идеал у нее прежний — большая семья. «Надеюсь, еще получится родить, когда сын и дочь подрастут».

Варвара Волкова, 36 лет. Супруга иерея Александра, настоятеля храма в московском районе Солнцево

Как и другие наши героини, Варвара с будущим супругом встретилась в храме. «Я из семьи музыкантов. Из них многие пришли на клирос попеть-поработать, а потом стали осознанными христианами. В храме была дружная община, много молодежи. Отец Александр, тогда — просто Саша, служил алтарником. Мне было пятнадцать, ему 17. С самого начала поняли, что будем вместе. Но у нас был строгий духовник — не сразу разрешил жениться. Саша поступил в МГУ — договорились, что сперва получит диплом. А мне поставили условие — окончить музучилище. Взрослые все обстоятельно за нас продумывали, потому что молодым свойственна горячность. А для столь серьезного шага, конечно, нужно время. Это помогает в дальнейшей семейной жизни».

К православным парам, добавляет Варвара, церковь относится с особым тактом. «Интересно один священник рассказывал. Когда он учился в семинарии, им объясняли: можете спрашивать, помогать строить семью, но доходить — только до дверей спальни. Если даже ребенок до брака родился, не значит, что эти люди не христиане или потом не смогут ими стать. Священником, конечно, уже не получится — есть определенные каноны, по которым их подбирают, но в целом к христианам это не относится».

И все же Варвара отмечает:

«Батюшки — такие же люди со своей внутренней жизнью. А их жены — не парящие в небе ангелы».

Между супругами возникают ссоры, они раздражаются — «потому что страсти одинаковы для всех». Главное — уметь выходить из конфликтных ситуаций.

Разводы запрещены. И если «кто-то не выдерживает», это отражается на статусе мужа. Но Варвара не считает, что супруге священника сложнее, чем другим: «Мне более непонятна жизнь жены моряка или подводника, я просто преклоняюсь перед такими женщинами».

Все сама

Варвара привыкла все делать сама, ее это не напрягает. У них с Александром семеро детей — от восьми месяцев до 15 лет. «Когда садимся в машину, муж спрашивает: «Давай подержу коляску, почему не подождешь?» «Не проблема, я привыкла». Коляску муж все же забирает.

«Считается, что будущей матушке не нужно хорошее образование, — продолжает развеивать мифы Варвара. — Ничего подобного: женщине важно раскрывать собственные таланты. Хорошо, когда кто-то находит призвание в материнстве. Но я знаю и другие примеры. Многим тяжело, если нет отдушины или любимого занятия, непросто изо дня в день кормить, готовить, отвозить, забирать детей. Некоторые матушки здорово шьют, вяжут, делают игрушки. Есть прекрасные парикмахеры, замечательные юристы, бухгалтеры. Можно заниматься чем хочешь, если это подобает твоему статусу жены священника и не идет вразрез с совестью».

Христианка должна быть красивой и аккуратной не только дома. «Каждый человек — образ и подобие Божье. И мы не в теле обезьяны. Надо уметь подбирать одежду, которая подчеркивает женственность. Я не читаю журналы о моде — неинтересно. Но одеваемся мы в магазинах с современными нарядами. Нужно только не забывать главный критерий выбора: несмущение кого-либо своим внешним видом. Не надевать в храм облегающую юбку, чтобы все глазели, когда кланяешься. Матушке неприлично носить открытые, вызывающие, дорогие вещи. Но, как мне кажется, можно и нужно пользоваться косметикой — той, что слегка подчеркивает черты лица».

27 февраля, 08:00Религия»Кириллицу создали не они». Главные мифы о Кирилле и Мефодии

Ограничивать детей необходимо

«Наши дети живут в социуме, и нам не нужно их рафинировать, — считает Волкова. — Они должны быть готовыми столкнуться не с тем, что встречают в семье или в привычном кругу. Интерес к неправильным вещам — сигаретам и прочему — возникает у всех подростков. У нас бывало разное. Когда-то дети могли что-то противопоставить, когда-то соглашались на что-то неправильное и получалось не очень хорошо, но это тоже опыт. Наша задача — спокойно принять ситуацию. Часто проблема не в том, что случилось, а в реакции родителей. Если она правильная, все можно развернуть в нужную сторону».

В семье нет телевизора, не у всех детей смартфоны. Компьютерные игры не запрещены, но проходят тщательный отбор: «Точно не разрешим с убийствами и расчлененкой». И сутки напролет «виснуть в гаджетах» тоже не позволено.

В целом Варвара считает, что жизнь матушки вовсе не сложная. А если иногда бывает тяжело, то выход всегда найдется. Надо только приложить усилия.

Быт провинциальной усадьбы и русские писатели первой половины XIX века

Слово «провинциальный», согласно толковому словарю русского языка, в переносном смысле означает «наивный» и «простоватый». Образ провинции в нашем сознании часто связывается с образом детства: беззаботные дни, проведенные в окружении природы; простые, незамысловатые игры и забавы; удаленность от суеты большого города, порождающая навсегда запоминающиеся мысли и переживания. Будучи взрослыми, мы тянемся к провинции как к некому источнику отдыха и вдохновения. Для людей, занятых творческим трудом, в том числе писателей, это особенно актуально. Поэтому не случайно многие исследователи-филологи склонны считать провинциальные усадьбы своеобразной колыбелью русской литературы, выделяя особое направление в литературоведении — литературное краеведение.

Определение этого направления дается в сборнике «Литературное Подмосковье», вышедшем в 1998 году:

«Литературное краеведение — один из способов познания литературы, позволяющий прикоснуться к процессу отражения в художественном произведении реальных впечатлений писателя от тех мест, где он родился, жил, останавливался, встречался с родными, близкими по духу людьми» [6, с. 3].

«Это жизнь истинная и вечная, как вечна та природа, которая своей могущественной красотой звала к себе наших лучших писателей издревле, вдохновляя их, согревая теплом уютных усадеб, побуждая к благородной деятельности и паломнической подвижности. Место жизни литератора и писательский дом в представлении читателей обладают особенной атмосферой духовности. Они помогают познать внутренний мир писателя, изучить его биографию, творческие связи, художественное наследие» [6, с. 5].

Изучение усадебного быта позволяет не только выявить истоки литературного произведения, но и многое объясняет в характере, мировоззрении автора, его образе жизни и привычках. С русской провинцией, в частности, Подмосковьем неразрывны судьбы поэтов и писателей: А.Д. Кантемира, П.А. Вяземского, Н.М. Карамзина, А.С. Пушкина, Е.А. Баратынского, М.Ю. Лермонтова, С.Т. Аксакова, Н.В. Гоголя, И.С. Тургенева, А.И. Герцена, Ф.М. Достоевского, М.Е. Салтыкова-Щедрина, Ф.И. Тютчева, Л.Н. Толстого, А.П. Чехова, В.Г. Короленко и др.

К жизни и деятельности Н.В. Гоголя, например, непосредственное отношение имеют Абрамцево, Большие Вяземы, Волынское, Константиново, Можайск, Мураново, Никольское, Остафьево, Перхушково, Серпухов, Спасское, Подольск, Троице-Сергиева лавра, Троицкое-Кайнарджи, Химки, Черная Грязь и многие другие места.

В.И. Новиков в книге «Остафьево: Литературные судьбы XIX века» замечает: «Русская классическая литература — от Державина до Бунина — тесно связана с жизнью дворянской усадьбы. Именно там великие писатели (Пушкин в Захарове, Лермонтов в Тарханах, Блок в Шахматове) уже в детстве познакомились с живым источником народности. Они созревали как личности в условиях усадебного быта и впоследствии всю жизнь были связаны с этим бытом. В „деревне“ жили прототипы их героев. Нельзя забывать и то, что многие из литературных усадеб сами являются высокохудожественными произведениями искусства. Остафьево, Середниково, Мураново представляют собой уникальный синтез архитектуры и поэзии» [11, с. 3-4].

Большинство бывших усадеб теперь являются государственными музеями-заповедниками, в которых воссозданы интерьеры и атмосфера прежних лет. Они ведут активную культурную жизнь, постоянно развиваются и пополняют свои коллекции. Всем известны музеи в Абрамцеве, Муранове, Мелихове, Середникове, Захарове, Даровом, Спас-Углу и т.д. Мемориальные места отличаются высокой степенью духовной гармонии. Такова усадьба Абрамцево, где в 80-е годы XIX столетия в художественном кружке Саввы Мамонтова собирались и творили художники Васнецов, Поленов, Головин, Коровин, Врубель, Левитан, Серов, Крамской.

О. Шевелева пишет: «Усадебная бытовая культура изменялась и эволюционировала вместе с усадьбой. Во второй половине XIX века усадебный быт приобретает новые черты, что было связано с постепенным перемещением усадебных художественно-культурных центров из крупных поместий в усадьбы, принадлежавшие художественной интеллигенции и просто творческим людям. В них во второй половине XIX века формируется новый тип усадебного мира, в котором природа, искусство, общение единомышленников, жизненный строй и духовная атмосфера сливались в некое единое целое, а архитектурная среда отступала на второй план. На характере усадебного бытия сказывалась также характерная для этого времени мифологизация усадебного быта, осознание усадьбы как некоего универсального символа российского бытия. Усадебный дом с фамильными портретами, старые слуги и парк, преданья старины представали живыми свидетелями истории, связывающими прошлое с настоящим» [19, с. 1].

Говоря о прошлом, мы привыкли его идеализировать. Представление современного человека о «волшебном мире старинной помещичьей усадьбы» часто исчерпывается музейной экспозицией и поэтическими цитатами из классиков. За этой лакировкой скрываются подлинные, не всегда столь поэтичные, а скорее обыденные быт и нравы российской провинции. Рассмотрим их несколько ближе, чем позволяет интерьер любого музея.

В исследовании историка и музееведа Л.В. Беловинского понятие «усадьба» трактуется как «место непосредственного, постоянного или временного пребывания помещика» [2, с. 200], в отличие от «имения», где владелец мог и не жить совсем.

Согласно искусствоведческим источникам, расцвет русской усадьбы приходится на вторую половину XVIII — первые годы XIX века. Интенсивное усадебное строительство началось после обнародования «закона о вольности дворянской» в 1763 году. Дворяне получили право не служить и удалились в свои имения, где и начали обстраиваться, проявляя незаурядный художественный вкус. Идея была проста: усадьба помещика должна была символизировать в миниатюре незыблемость и могущество Российской империи. Особенно широко строительство развернулось в Подмосковье, наиболее близком к крупнейшему просветительскому центру России — Москве.

Загородную усадьбу старались ставить вблизи от деревни или села, принадлежавшего владельцу, но не вплотную к избам, а в несколько сот сажен от них. Владения богатого помещика были достаточно обширны и могли составлять 7 десятин (казенная десятина составляла чуть более гектара, а хозяйственная — в полтора раза больше). Усадебные дома «старосветских» помещиков, чей быт и нравы хорошо описаны Н.В. Гоголем, прятались обычно где-нибудь в низине, в окружении леса и сада. Строились они из дуба и сосны, были, как правило, одноэтажные, тесноватые, но теплые, прочные, уютные. Владелец 1000 и более душ крепостных мог выстроить себе каменный дом, в два этажа, однако в старину в России считалось, что жилье должно быть деревянным, главное — прочным и теплым.

К примеру, главный дом усадьбы Абрамцево, выстроенный в конце XVIII века, является характерным памятником деревянного классицизма. Аксаковы купили имение в 1843 году. Сохранились впечатления их гостя Н.М. Павлова (Бицына) о внешнем виде усадьбы: «С нагорья открылся вид на речку Ворю, извилистая, местами шириной в два конских перескока, а где от плотин и шире, речка Воря, с болотистыми берегами и бесчисленными бочажками, была вся в водяной траве и водяных цветах. За ее низиной укатывалась опять вверх нагорная сторона; и там вверху, на горе, в окружении еловой рощи, вперемежку с редким чернолесьем, виднелась просторная старинная помещичья усадьба — это и цель нашего путешествия: Абрамцево… Пустынный широкий двор, не засаженный во всю ширь ни кустом, ни деревом и лишь местами обнесенный перильчатой решеткой, принял нас на свою зеленую мураву. Наше появление произвело обычное оживление. Парадное крыльцо с навесом, точь в точь как в тысяче других помещичьих усадеб того времени, распахнуло перед нами свои широкие сени. Деревянный, крашеный по тесу дом с фасаду был предлинный и старинной стройки» [7, с.17].

Небольшой одноэтажный дом в селе Захарово при А.С. Пушкине тоже был деревянным, с «красной кровлей». «Дети с гувернантками и дворня размещались в двух флигелях. Строения окружал регулярный пейзажный парк, на реке Шараповке, — большой пруд очень полюбился Пушкину, вокруг — еловый лес, а дворов крестьянских всего 10 с 74 крепостными. Долицейское детство Пушкина связано с этими краями. Пушкин вспоминал, как в детские годы бегал по полям и рощам и, воображая себя былинным героем, сшибал палкою верхушки репейников» [6, с. 13].

В середине XIX века усадьбы были самых разных размеров: от совсем маленьких площадью в 10 — 20 кв. м. до огромных, со множеством жилых построек, рассчитанных на несколько сотен человек прислуги. Л.В. Тыдман пишет: «Усадебный характер жилья обуславливал большое сходство городского и сельского домов: во всех случаях жилой дом представлял собой совокупность различных по функциональному использованию помещений» [17, с. 5]. Иными словами, в каждом усадебном доме были жилая, парадная и хозяйственная (служебная) части. Они имели разную площадь и располагались тоже по-разному. Объединял усадебные постройки ряд обязательных требований: приспособленность для повседневной жизни, практичность, максимально эффективное использование жилой и хозяйственной площади дома, дешевые местные строительные материалы.

В первой половине XIX столетия для дома среднепоместного дворянства, купечества и мещан был необходим установившийся набор помещений: парадные (зал, гостиная, комната хозяйки, одновременно — парадная спальня), располагавшиеся обычно одно за другим, и жилые комнаты, предназначенные для семьи владельца дома и расположенные как правило на другом этаже (чаще верхнем) или позади парадных интерьеров. Жилые комнаты старались делать меньшими по размеру — они должны были быть теплыми зимой и удобными для жизни.

Дом Аксаковых в Абрамцеве был одноэтажный, с мезонином (антресоли и мезонины получили широкое распространение в первой половине XIX века). Сергею Тимофеевичу он понравился расположением и удобством, однако некоторые изменения в планировке были произведены. Парадную спальню разделили на две половины и превратили в жилые покои, а двери вывели в проходную комнату. Гостиная и зала стали использоваться для повседневных занятий семьи. Помещения внутри дома располагались таким образом: на западной стороне — сени, передняя, затем столовая, куда открывалось окно буфетной; следом шли кабинет С.Т. Аксакова, две комнаты неопределенного назначения, небольшим коридором отделенные от следующей, в которой жили дочери Надя и Люба. Вдоль восточного фасада — комната дочерей Веры и Ольги, спальня, гостиная и зала. Коридор в центре дома связывал нижнюю его часть с мезонином, разделенным на две большие комнаты. Одна из этих комнат была кабинетом Константина Аксакова, а в помещении напротив останавливались гости. Здесь жил в свои приезды в Абрамцево Н.В. Гоголь. Позднее эта комната стала кабинетом Ивана Аксакова.

Историки выделяют два типа планировки, сложившихся к концу XVIII в.: центрическую и осевую. При первом типе в центре здания находились либо темные чуланы и лестница, которая вела в верхние помещения, в мезонин или на антресоли, либо в центре была большая танцевальная зала. Парадные и основные жилые помещения располагались по периметру постройки. Вот описание отчего дома, сделанное Афанасием Фетом: «Поднявшись умственно по ступеням широкого каменного под деревянным навесом крыльца, вступаешь в просторные сени… Налево от этих теплых сеней дверь вела в лакейскую, в которой за перегородкой с балюстрадой помещался буфет, а с правой стороны поднималась лестница в антресоли. Из передней дверь вела в угольную такого же размера комнату в два окна, служившую столовой, из которой дверь направо вела в такого же размера угольную комнату противоположного фасада. Эта комната служила гостиной. Из нее дверь вела в комнату, получившую со временем название классной. Последней комнатой по этому фасаду был кабинет отца, откуда небольшая дверь снова выходила в сени» [18, с. 49].

Другой тип планировки — осевой: по продольной оси дома (в некоторых случаях — поперечной) проходил длинный коридор, который был совсем темным или же освещенным одним-двумя торцовыми окнами, а по сторонам его находились жилые помещения и парадные комнаты. У дядюшки Афанасия Фета «Светлый и высокий дом, обращенный передним фасадом на широкий двор, а задним в прекрасный плодовый сад, примыкавший к роще, снабжен был продольным коридором и двумя каменными крыльцами по концам» [2, с. 249].

Внутреннее убранство господского дома также подчинялось определенным стандартам. На рубеже XVIII — XIX веков в России вошла в моду удобная и дешевая мебель карельской березы, а стены вместо гобеленов и штофа стали обивать атласом светлых тонов и английским ситчиком. Новый принцип удобства и комфорта в меблировке сменил прежнюю торжественность. Мебель в гостиных начали расставлять «по интересам»: уютными уголками на несколько человек. В таком уголке обычно стоял небольшой диван на две-три персоны (как правило, пожилых дам и важных гостей), стол-бобик, за которым удобно было заниматься вышивкой, вязанием и щипанием корпии (перевязочный материал, позднее замененный ватой), кресла с корытообразными спинками, стулья. Скамеечки для ног с мягкой покрышкой были очень популярны, так как дамы в ту пору носили легкую атласную обувь, а при анфиладном расположении комнат в домах обычны были сквозняки. Камин, располагавшийся в гостиной, закрывался экраном, чтобы огонь не слепил глаза. На каминную доску ставились часы в бронзовом или деревянном золоченом корпусе в виде аллегорической сцены, а по сторонам — жирандоли и канделябры. Над диваном вешались бра, на полу помещались высокие торшеры, на столах — свечи в канделябрах. В начале XIX века для освещения стали использоваться еще и масляные лампы — кенкеты и карсели. Стены обивались легкими тканями, украшались гравюрами, лепными барельефами, акварелями. Цветы и зелень помогали создать в гостиной уют и радостную атмосферу. Если гостиных было несколько, то одна из них предназначалась для карточных игр. В игорной имелись специальные ломберные столы, покрытые зеленым сукном. Они были складные и расставлялись лакеями перед сбором гостей, с соответствующим количеством стульев.

В столовой вдоль всей комнаты стоял длинный стол-сороконожка с двумя рядами стульев. На противоположный входу «верхний» конец стола, во главе его, всегда садились хозяин с хозяйкой, по правую и левую руку от них — почетные гости. Далее гости рассаживались «по убывающей», причем каждый знал свое место, а возле входа сидели лица низшего статуса, включая детей с гувернантками и учителями.

Любопытны некоторые обычаи, распространенные в усадебных домах 1-й половины XIX века. Например, за обедом пили не ту водку, которую пьют сейчас, а множество разных водок, перегнанных на почках, травах, цветах и кореньях. Эти водки назывались пенник, полугар, третное, четвертное вино, самая дешевая — сивуха, плохо очищенная от сивушных масел. Крепость спиртного тогда была высокой, но ценилась не она, а мягкость водки, «удобность» ее для питья. Выставлять водку на стол в штофах и бутылках считалось верхом неприличия, т.к. в богатых домах пить много спиртного было дурным тоном. Блюда на званых обедах чередовались в строгом порядке: сначала мясо, потом рыба, а в промежутках между ними подавалось так называемое «ентреме»: сыры, спаржа, артишоки, которые должны были отбить вкус предыдущего блюда. Вина употреблялись соответственно кушаньям: с мясом красное, с рыбой белое, а шампанское при любых. Не полагалось мешать вина, в бокале не должно было оставаться запаха предыдущего вина, и поэтому разных бокалов и стаканчиков к блюдам ставилось много. Лакеи обносили гостей блюдами, начиная с верхнего конца, где сидели лица с высоким статусом. Прислуга чувствовала субординацию, и если еды для всех присутствующих не хватало, могла пронести какое-нибудь лакомое блюдо мимо не слишком уважаемого гостя. После обеда мужчины отправлялись в кабинет хозяина курить и пить кофе с ликерами, а дамы удалялись в будуар хозяйки, где тоже пили кофе.

Помимо званых обедов и ужинов, гостей часто приглашали на званый чай, который устраивался чаще всего в малой гостиной или малой столовой. Чай разливала хозяйка или старшая дочь. Первая чашка подавалась гостям лакеями, а потом они уходили и опустевшие чашки передавались хозяйке для споласкивания. Новую порцию чая наливали дети или молодые люди.

Для отдыха и спокойных бесед в доме могла быть и так называемая диванная, где вдоль стен стояли кожаные диваны с множеством подушек, 2-3 небольших столика, кресла и мягкие стулья. Она могла называться еще угольной (то есть угловой) и боскетной. Эта комната обильно украшалась зеленью. Например: «Мы миновали сиреневую гостиную, наполненную мебелью еще Елизаветинских дней, отразились в высоком простеночном зеркале, с улыбкой проводил нас взглядом бронзовый золоченый амур, опершийся на такие же часы, и мы оказались в небольшой, но весьма уютной комнате; вдоль двух ее стен, в виде буквы Г, тянулся сплошной зеленый диван… — Диванная-с… — произнес приказчик…» [2, с. 273].

Из особенностей усадебного интерьера интересны личные библиотеки хозяев. Иногда это были огромные, со вкусом подобранные коллекции, составлением которых занимались специально нанятые образованные люди или букинисты. На такие библиотеки профессионалами заводились книжные каталоги, в отдельных случаях даже отпечатанные в типографии. У князя М.А. Голицына была обширная коллекция редких старопечатных книг, соседствующая с размещенными в особняке 132 живописными полотнами. В барских домах существовали также оригинальные библиотеки-обманки, где шкафы закрывались дверцами с вырезанными на них и раскрашенными корешками книг, а за ними хранились сапожные колодки, бутылки из-под вина и прочий мусор. Иногда обманки служили украшением настоящих библиотек, в которых, помимо книг, могли содержаться научные приборы (глобус, телескоп), папки с гравюрами, географические карты и пр.

Любопытно, что мемуаристы, описывая бытовую обстановку усадеб, редко упоминают об иконах. В парадных комнатах их держать было не принято, там размещались портреты предков, акварели, гравюры, барельефы на патриотические темы, детские рисунки. Иконы прятались в личных покоях — кабинете хозяина и спальне хозяйки. В старинном доме могли быть небольшие образные с множеством родовых икон, но обычно было две-три, в основном семейные. В 30-е годы XIX века весьма популярными стали имитации икон: большую трехчастную гравюру с «Сикстинской мадонны» Рафаэля можно увидеть и в Ясной Поляне у Л.Н. Толстого, и на картине П. Федотова «Завтрак аристократа». Афанасий Фет вспоминал о масляной копии Мадонны Рафаэля, сидящей в кресле с младенцем на руке, Иоанном Крестителем по одну сторону и св. Иосифом по другую: «Мать растолковала мне, что это произведение величайшего живописца Рафаэля и научила меня молиться на этот образ» [18, с. 43].

Украшениями парадных комнат служила скульптура — мраморные подлинники и хорошие гипсовые копии, бронзовая и фарфоровая миниатюра. Во второй четверти XIX века в домах среднего достатка появилась гипсовая скульптура под фарфор и бронзу, которая заменяла дорогой севрский, саксонский или гарднеровский фарфор. Прежние античные сюжеты в оформлении интерьера уступили место патриотической тематике. В 40-е годы распространились дагерротипы, их вместе с фотографиями развешивали по стенам и расставляли на специальных полочках письменных столов. В то же время начали входить в моду и бумажные обои, которые расписывались вручную акварелью. Комнаты украшались бронзовыми золочеными канделябрами, бра, люстрами — елизаветинскими, екатерининскими, павловскими, александровскими, николаевскими, а также каминными часами в бронзовых или золоченых деревянных футлярах, нередко стоявшими на специальных тумбах под стеклянными колпаками. На высоких окнах висели пышные ламбрекены. Паркеты были наборные и своим орнаментом соответствовали росписи потолков.

В отдельном личном кабинете помещик предавался умственным занятиям и принимал близких друзей-мужчин. Кабинет мог служить хозяину одновременно и спальней. Непременная принадлежность этой комнаты — большой письменный стол с бронзовым письменным прибором и светильником. Прибор состоял из песочницы (жестяной коробочки с песком для промокания чернил), перочинного ножика, ножа для разрезания книг (он мог быть серебряный, бронзовый, стальной, костяной или деревянный), палочки сургуча для печатей и печатки для конвертов. Светильник представлял собой высокую штангу с двумя симметрично расположенными свечами и скользящим по штанге прозрачным бумажным экраном, чтобы огонь не слепил глаза. Со временем место тусклых свечей стали занимать масляные лампы кенкеты и карсели. Привычными составляющими кабинетного интерьера были книжный шкаф и стойка для курительных трубок. Кстати, курили тогда и некоторые дамы. Примерно после 1815 года в обиход вошли сигары, привозимые русской армией из заграничных походов, а к середине XIX века появились дамские пахитоски — тонкие длинные сигарки из резаного табака, завернутые в маисовый лист. Дома курили преимущественно трубки с длинными вишневыми чубуками и большими чашечками. Раскуривали их, как правило, комнатные слуги — к примеру, казачок. Гостей, помимо трубок, угощали гаванскими или манильскими сигарами.

Кроме описанных выше предметов, в кабинете был большой кожаный диван, на котором камердинер по вечерам стелил барину постель. В ту пору супруги не спали вместе, каждый из них имел отдельную спальню. Муж навещал жену в ее будуаре, переодевшись в домашний халат, но потом опять возвращался к себе. А. Фет свидетельствует, что «отец большею частию спал на кушетке в своем рабочем кабинете…» [18, с. 42]. Над диваном обычно висел ковер с развешенным на нем оружием, чаще всего турецким и кавказским. К кабинету примыкала гардеробная комната хозяина, которой заведовал камердинер. Кроме одежды — платья, белья и исподнего (нижнее белье), здесь помещался бритвенный столик со всеми принадлежностями, тумбочка, таз для умывания, кувшин, мыло и полотенца. В гардеробной располагалось и то устройство, которое мы сейчас называем «туалетом» и «удобством», а тогда именовали «нужником». Это «удобство» представляло собой большое кресло, иногда — красного дерева, с сидением в виде глухого ящика с двумя крышками. Одна из крышек была сплошной, а под второй — овальное отверстие. В ящике под крышками стояла ночная ваза, периодически выносимая лакеями в отхожее место. Поскольку не все господа ходили мыться в баню, в случае необходимости в гардеробную или в будуар хозяйки вносили огромный чан и натаскивали с кухни воды.

Будуар госпожи помещался недалеко от кабинета хозяина. В нем стояла двуспальная кровать, отгороженная ширмами, в ногах ее — огромная прямоугольная корзина для постельного белья. В будуаре также располагался секретер с ящичками для писем и письменных принадлежностей, стояли несколько кресел и стульев. Дамская уборная, примыкавшая к будуару, была аналогом гардеробной хозяина. Здесь также стояло «удобство» и находился туалет — изящный дамский столик с зеркалом и подъемной столешницей, под которой были расположены ящички для туалетных принадлежностей.

Интерьеры помещений, где жили и творили великие писатели 1-й половины XIX столетия, были нетипичны для богатых господских домов того времени. Главной комнатой литератора в усадебном доме был, конечно же, рабочий кабинет. Существует описание кабинета историка и писателя Н.М. Карамзина в Остафьеве — на втором этаже дома, с окном в парк. Современников поражала аскетическая обстановка комнаты, долгое время остававшейся в неприкосновенности. М.П. Погодин посетил Остафьево в 1845 году и оставил подробные воспоминания. Он нашел в кабинете «голые отштукатуренные стены, выкрашенные белой краской; у окна — большой сосновый стол, ничем не прикрытый, около него деревянный стул. На козлах с досками у противоположной стены были разложены в беспорядке рукописи, книги, тетради и просто бумаги. В комнате не было ни шкафа, ни этажерки, ни пюпитра, ни кресла, а тем более ковра или подушки. Лишь в углу стояли как попало несколько ветхих стульев. Поистине ничего лишнего, все только для работы. Удалена любая мелочь, которая могла бы отвлечь или рассеять мысль. Одним словом, благородная простота» [11, с. 28]. Такой же суровой была обстановка, в которой жил и работал Н.В. Гоголь в Москве на Никитском бульваре: на простом крашеном полу ковер, у окна — рабочая конторка, крытая зеленым сукном, в углу за ширмой — узкая жесткая кровать.

Писатель Н. Павлов оставил в своих воспоминаниях описание кабинета Константина Сергеевича Аксакова в Абрамцеве. «Павлов подчеркивал, что простота и деловитость кабинета удивительно соответствовали характеру хозяина. Главное место занимал огромный письменный стол, весь заваленный книгами, тетрадями, фолиантами. Над столом — портрет М. Ломоносова из слоновой кости» [7, с. 28].

Таким образом, общим свойством интерьера писательского кабинета является его функциональность, строгость, даже аскетизм: ничего лишнего, все только для работы и сосредоточенных размышлений.

Жизнь в старинной усадьбе «текла по давно проложенному руслу, ничем не возмущаемая» [2, с. 321]. Уездная аристократия жила в свое удовольствие: помещики ездили на охоту, содержали многочисленную дворню, шутов, приживальщиков, устраивали праздники, пикники, играли в карты, стравливали деревенских мальчишек, дворовых собак, петухов и гусей; травили огромными, специально выращенными меделянскими собаками пойманных и выращенных в ямах медведей, быков. Провинциальную скуку отчасти компенсировали долгие и обильные трапезы, прием гостей, длительные собеседования со старостой деревни, разбор конфликтов между слугами.

Русское поместное дворянство было чрезвычайно разномастно: от «старосветского» до новой чиновной аристократии. Так же разнотипна была усадебная жизнь. У одних помещиков в 1-й половине XIX века еще сохранялся старинных русский уклад, как, например, в семье Аксаковых. Другие в большей степени придерживались светского тона. Понемногу стали выходить из употребления старинные обычаи и развлечения в виде святочных гаданий и ряженых. Только у Я.П. Полонского можно найти упоминание о гадании на вещах с подблюдными песнями в девичьей и о том, что бабушка, сидя в гостиной и раскладывая пасьянс, слушала эти песни. Многие мемуаристы вспоминают пикники на природе, с коврами, подушками и самоварами (ковры тогда в дворянских кругах не берегли по причине того, что они в большом количестве ввозились из Турции, Персии, Кавказа, Хивы, Бухары). Баре сами собирали грибы, удили рыбу, ездили по ягоды.

Как уже было сказано выше, в абрамцевском доме Аксаковых уклад жизни носил отпечаток патриархальности. Аксаковы подчеркивали старинный характер своей усадьбы, не стараясь ее переделать, и ограничились самыми необходимыми переменами: ремонтом главного дома и постройкой жилого флигеля (в 1873 году на его месте была выстроена гартмановская «Мастерская»). По воспоминаниям современников, самыми оживленными комнатами в доме были столовая, кабинет С.Т. Аксакова и гостиная. Первая половина дня обычно проходила в индивидуальных занятиях, к обеду хозяева и гости сходились в столовой и по вечерам собирались в гостиной, где устраивались чтения, игры в шахматы, в пословицы. В занятия обитателей усадьбы входили и деревенские заботы. Поместье не являлось доходным, но хозяева не слишком стремились наладить хозяйство, поддерживая лишь относительный порядок в делах имения. Круг забот семейства включал наблюдение за огородом, ягодниками, а со второй половины лета варку варенья, сиропов, соленье, сушку грибов. И хотя гостеприимство Аксаковых было общеизвестно, основная прелесть усадьбы заключалась в возможности уединения. Аксаковы часто проводили в Абрамцеве не только летние, но и зимние месяцы, что объяснялось и материальными затруднениями, и нежеланием зависеть от светских условностей города. В деревне С.Т. Аксаков, как известно, предавался своим любимым занятиям — ужению рыбы, сбору грибов, дневным и вечерним гуляниям в лесу и усадебном парке и, конечно же, литературному творчеству. О своем доме в Абрамцеве он писал сыну Ивану в январе 1844 года: «Прекрасный, мирный, уединенный уголок, где есть все, что нам нужно».

Многие помещики в провинциальных усадьбах не доверялись полностью старостам и управляющим, часто воровавшим у господ, а лично вникали в тонкости хозяйственной жизни: ездили в поля и на гумно смотреть за работами, сажали сады, присутствовали на выводке лошадей на своих конных дворах, заглядывали в коровники и на птичники. Немало помещиков сами занимались расчетом и строительством мельниц, конструировали ульи, молотилки, веялки, которые потом «внедрялись» в ближайших уездах. Владельцы крупных имений иногда выезжали в свои «заглазные» деревни проверить, как идут дела, писали инструкции управляющим. Барыни варили варенья и пастилу, солили огурцы и сушили грибы, только делали это не сами, а лишь присматривали за работой. Непременным занятием были совещания с управляющими и старостами, прием докладов, ведение записей в журналах работ, сведение счетов по утрам или вечерам. Заниматься хозяйством в усадьбе значило осуществлять контроль и учет. Мелкопоместные дворяне, которым приходилось думать о куске хлеба, сами могли выезжать в поле с крестьянами и там бродить по десятинам, иной помещик мог и покосить собственноручно ряд-другой. Кое-кто занимался дома ремеслами. Особенно популярно было токарное дело, введенное в моду среди дворянства еще Петром I.

Творческим людям такие приземленные заботы тоже были не чужды. Например, поэт Е.А. Боратынский еще в детские и юношеские годы проявлял живейший интерес к сельскому хозяйству — садоводству и огородничеству. В 1841 году он разобрал маленький и тесный дом в Муранове и приступил к постройке нового. На это время поэт с семьей переселился в соседнее имение Пальчиковых Артемово, километрах в трех от Муранова. Работая над подготовкой к печати нового сборника своих стихов «Сумерки», Боратынский не забывал и о хозяйственных заботах. С наступлением тепла он каждое утро ездил в Мураново наблюдать за стройкой, возвращался к обеду, а под вечер снова отправлялся туда пешком вместе со старшими детьми. Кроме постройки дома, Боратынский в 1841 —1842 годах усиленно занимался сводом леса и устройством лесопилки. Письма его к Николаю Васильевичу Путяте полны соображений и расчетов, касающихся сбыта леса. Когда в Муранове была поставлена пильная мельница, Боратынский с гордостью писал Путяте: «Вчера, 7 марта, в день моих именин, я распилил первое бревно на моей пильной мельнице. Доски отличаются своей чистотой и правильностью» [15, с. 31].

Мурановский дом по своей архитектуре отличается от традиционных усадебных построек той эпохи с неизбежными портиком и мезонином. Со времен Боратынского он не подвергался существенным переделкам. Здание состоит из трех частей: двухэтажного основного здания, одноэтажной пристройки и примыкающей к ней двухэтажной башни. Все строение деревянное, сооруженное из вертикально поставленных бревен, но его основная часть и башня обложены кирпичом.

Боратынские поселились в новом мурановском доме осенью 1842 года. Распорядок жизни был неизменен: по-прежнему шли занятия детей с учителями, вечера были посвящены чтению новинок русской и иностранной литературы, творческие замыслы зрели в голове поэта, однако до наступления холодов хозяйственные заботы отвлекали Боратынского от писательства.

С того времени в убранстве комнат мурановского дома изменилось многое. Обстановка, принадлежавшая первым обитателям дома, смешалась с вещами его позднейших владельцев. Но со стен залы и зеленой гостиной по-прежнему смотрят фамильные портреты Энгельгардтов, в столовой на старом месте стоит круглый раздвижной стол-сороконожка. В комнате, бывшей ранее кабинетом Е.А. Боратынского, помещен письменный стол-бюро из простой березы, работы мурановских крепостных мастеров. По преданию, чертеж для него делал сам поэт. На столе — чернильница, бювар и разные мелочи, принадлежавшие Боратынскому. На стенах — его портреты, изображения его близких и друзей; среди них — гравированный Уткиным портрет А.С. Пушкина. Когда после смерти Боратынского Мураново досталось Софье Львовне Путяте (в девичестве Энгельгардт), поместье сделалось провинциальным средоточием литературной жизни. Муж С.Л. Путяты Николай Васильевич не был хорошим хозяйственником, как Боратынский, он отдавал предпочтение культурным интересам. Первыми его литературными гостями в Муранове стали Н.В. Гоголь и С.Т. Аксаков. Одна из комнат в верхнем этаже дома еще со времен Путяты получила название «Гоголевской»: в ней ночевал писатель. Здесь сохранился удобный приземистый диван-«жаба», на котором отдыхал создатель «Мертвых душ». Над диваном висит малоизвестный портрет Гоголя, принадлежавший Путяте — литография Шамина 1852 года.

Дочь Н.В. Путяты Ольга Николаевна вспоминала, как С.Т. Аксаков неподвижно и сосредоточенно ловил судаков, сидя со своими удочками на берегу мурановского пруда. Писатель был большим любителем жареных судаков и называл их «постной говядиной». Посещал Путяту в его подмосковной усадьбе и Ф.И. Тютчев. После смерти поэта его младший сын Иван Федорович, женатый на Ольге Николаевне Путяте, перевез в Мураново обстановку кабинета и спальни своего отца.

В комнате, некогда бывшей кабинетом Е.А. Боратынского, размещена удобная мягкая мебель, располагающая к отдыху и раздумьям. Хотя часть первоначальной обстановки сохранилась, преобладают здесь вещи Ф.И. Тютчева. Письменный стол, чернильница, гусиное перо со следами чернил, бювар из потертой кожи, зеленый абажур — все это тютчевское. В бюваре лежит конверт от письма к Тютчеву его зятя И.С. Аксакова.

Главная ценность Муранова в том, что оно является единственным в своем роде образцом среднепоместной усадьбы, знакомящей нас с бытом культурных представителей русского дворянства.

Говоря о жизни и нравах провинциальной усадьбы, нельзя забывать о слугах, так как именно они обеспечивали своим хозяевам повседневный комфорт.

«Комнатные» слуги жили в господском доме. Питались они в так называемой «застольной», а комнат своих и даже кроватей ни у кого из них не было. Исключение делалось для немногих, прежде всего — камердинера, который считался первым лицом среди прислуги и мог занимать помещение площадью около 8 кв. м. Повар с помощниками спали прямо в кухне. Другие комнатные слуги своего жилья не имели и ночью ложились на полу, расстилая войлок по соседству с комнатами хозяев, чтобы быть у них под рукой. «Все спали на полу, на постланных войлоках, — писал Я.П. Полонский. — Войлок в то время играл такую же роль для дворовых, как теперь матрасы и перины, и старуха Агафья Константиновна,.. нянька моей матери, и наши няньки и лакеи — все спали на войлоках, разостланных, если не на полу, то на ларе или на сундуке» [16, с. 283].

В доме у отца А.А. Фета, из маленькой девичьей, «отворивши дверь на морозный чердак, можно было видеть между ступеньками лестницы засунутый войлок и подушку каждой девушки, в том числе и Елизаветы Николаевны. Все эти постели, пышущие морозом, вносились в комнату и расстилались на пол…».

Рядом с господской спальней располагалась и «девичья», где женская незамужняя прислуга должна была шить, вышивать, вязать и выполнять разные бытовые поручения хозяйки. «Девичья» считалась одновременно жилой и рабочей комнатой, а «лакейская», нередко служившая местом ночлега для лакеев, — одной из парадных, второе название ее «прихожая гостиная». Если в городском особняке в передней всегда должен был дежурить швейцар, то в деревенской обстановке такого порядка не было: хозяева издалека слышали приближение экипажа и сами видели гостей в окно.

Комнатных слуг во множественном числе называли словом «люди», в единственном — «человек», «мальчик», «девушка», причем в звании «девушек» и «мальчиков» прислуга могла оставаться до старости. По именам звали редко, но если человек был пожилым, заслуженным и отличился каким-либо мастерством, его могли величать и по отчеству: Дормидонтыч, Степаныч, Евсеич. Комнатные слуги, в отличие от дворовых, не имели определенных обязанностей и выполняли мелкие домашние поручения да капризы вроде «подай платок» и «сбегай за квасом». Прислугу вызывали звонком: в помещении для слуг висел колокольчик, от которого шла проволока к сонетке, длинной вышитой ленте с кистью на конце, за которую надо было дергать. Мог быть и усовершенствованный колокольчик с пружинкой, располагавшийся на столе или ночном столике возле кровати. Звонили в него, нажимая на кнопку.

Дворни в помещичьих усадьбах было достаточно. «Слуг по тому времени держали много», — вспоминал Афанасиий Фет. [18, с. 32]. Поэт Я.П. Полонский писал о рязанском доме своей бабушки: «Эта передняя была полна лакеями. Тут был и Логин, с серьгою в ухе, бывший парикмахер,… и Федька-сапожник, и высокий рябой Матвей, и камердинер дяди моего, Павел… Девичья вся… была разделена на углы; почти что в каждом угле были образа и лампадки, сундуки, складные войлоки и подушки… Кушанья к столу носили через двор. Там жили дворецкий с женой, жена Логина с дочерьми, жена Павла с дочерьми, повар, кучер, форейтор, садовник, птичница и другие… Сколько было всех дворовых у моей бабушки — не помню, но полагаю, что вместе с девчонками. Пастухом и костцами, которые приходили из деревень, не менее шестидесяти человек» [16, с. 281, 283-284]. Дворовые имели иной статус, чем комнатная прислуга. Они были специалистами, и каждому поручалось определенное дело: черная кухарка готовила пищу для крепостных, садовник с помощником занимались цветами, огородницы, скотница, дворник, кучера, конюхи, псари, форейторы, столяр также исполняли узкий круг обязанностей. Они жили в людской избе, реже — в небольших отдельных избушках. В таких слугах нуждались и до известной степени их берегли. Из комнатных крепостных ценили только повара, которого покупали за большие деньги, посылали учиться и до известного предела прощали ему дерзости и пьянство.

По свидетельствам современников, комнатная прислуга в поместьях нередко воровала и пьянствовала, грабила крепостных крестьян, по существу — своих же товарищей по несчастью. Но есть и иные примеры — например, пушкинский Савельич и аксаковский Евсеич (прототипом последнего послужил реальный человек). Эти слуги по-отечески заботились о своих малолетних господах. Некоторые из крепостных смотрели на себя как на часть барской семьи, и хозяева часто относились к ним как к почтенным и уважаемым, не позволяя своим детям грубить той же няне. Афанасий Фет отмечал: «Конечно, всякая невежливость с моей стороны к кому-либо из прислуги не прошла бы мне даром» [18, с. 62]. Примечательно, что чем выше было положение дворянина, тем более вежливым он был с низшими. Мемуаристы, вспоминая о подлинных вельможах, отмечают их ровное отношение к людям любого положения, вплоть до прислуги. Настоящий аристократ даже лакею мог говорить «вы». Это его не унижало, так как ему не нужно было доказывать свое положение. Наоборот, чем ниже положение человека, тем презрительнее он относился к тем, кто стоял на более низкой ступени. Самыми взыскательными и капризными клиентами в трактирах были лакеи.

Преданные слуги — няньки, камердинеры, горничные, ключницы — старились вместе со своими хозяевами и принимали их последний вздох либо сами умирали у них на руках, горько оплакиваемые, точно близкие родственники. Особая душевная близость у господ была со своими кормилицами, а также с молочными братьями и сестрами. С.Т. Аксаков оставил о своей кормилице такие слова: «Кормилица, страстно меня любившая, опять несколько раз является в моих воспоминаниях, иногда вдали, украдкой смотрящая на меня из-за других, иногда целующая мои руки, лицо и плачущая надо мною. Кормилица моя была господская крестьянка и жила за тридцать верст; она отправлялась из деревни пешком в субботу вечером и приходила в Уфу рано поутру в воскресенье, наглядевшись на меня и отдохнув, пешком же возвращалась в свою Касимовку, чтобы поспеть на барщину. Помню, что она один раз приходила, а может быть, и приезжала как-нибудь, с моей молочной сестрой, здоровой и краснощекой девочкой» [1, c. 288].

Век русской усадебной жизни со всеми ее нюансами давно прошел, однако справедливы слова академика Д.С. Лихачева: «Показатель культуры — отношение к памятникам». Пока существует литература, исследователи будут обращаться к воспоминаниям о давно прошедших временах, чтобы проследить путь становления классика, выявить важные детали его жизни, истоки создания литературного произведения. По мнению Д.С. Лихачева, вещественная атмосфера, в которой жил писатель, «также становится литературным документом и соответственно принадлежностью нашей национальной культуры. Дом писателя, предметы обихода, окружающий пейзаж — все это необходимые компоненты его „художественной вселенной“. Материальные памятники — связующее звено между писателем и современным читателем. Часто благодаря знакомству с ними становится понятным многое из того, что в другом случае требует специального анализа».

Интерес к человеку всегда выше интереса к мертвым вещам, поэтому из литературных усадеб для наших современников наиболее привлекательны те, которые, не всегда блистая особыми архитектурными достоинствами, сохраняют для нас образы классиков и неповторимую духовную атмосферу эпохи первой половины XIX столетия. Это не только Абрамцево, Мураново, Остафьево, Середниково, но и Михайловское, Тарханы, Ясная Поляна, многие другие памятные места российской глубинки. Все они нуждаются в нашем особенном, бережном отношении.

Литература:

1. 1. Аксаков С.Т. Детские годы Багрова-внука. — Собр. соч. В 4-х т. — Т. 1. — М., 1955.
2. 2. Беловинский Л.В. Изба и хоромы: Из истории русской повседневности: Научно-познавательное издание. — М.: ИПО «Профиздат», 2002. — (Сер. «История повседневности». Вып. 1).
3. 3. Государственный историко-художественный и литературный музей-заповедник Абрамцево: Фотопутеводитель / Сост. И.А. Рыбаков. — М.: Планета, 1991.
4. 4. Греч А.Н. Венок усадьбам. — В кн.: Памятники Отечества: Альманах, 1994, № 3 — 4 (Вып. 32). — С. 5.
5. 5. Дворянские гнезда России: История, культура, архитектура: Очерки. — М.: Изд-во «Жираф», 2000.
6. 6. Литературное Подмосковье: Учеб. пособие / Мин-во образования РФ; Моск. пед. ун-т. — М.: Изд-во «ВЕК», 1998.
7. 7. Музей-заповедник «Абрамцево»: Очерк-путеводитель. — 2-е изд. — М.: Изобраз. искусство, 1988.
8. 8. Музей-усадьба «Абрамцево»: Путеводитель / АН СССР; Ин т истории искусств. — М., 1960.
9. 9. Мураново: Альбом. — М.: Моск. рабочий, 1986.
10. 10. Новиков В.И. Большие Вяземы. — М.: Моск. рабочий, 1988. — (Памятники Подмосковья).
11. 11. Новиков В.И. Остафьево: Литературные судьбы XIX века. — М.: Знание, 1991.
12. 12. Пахомов Н.П. Абрамцево. — М.: Моск. рабочий, 1969.
13. 13. Пахомов Н.П. Музей Абрамцево. — М.: Сов. художник, 1968.
14. 14. Печерский М.Д. Остафьево. — М.: Моск. рабочий, 1988.
15. 15. Пигарев К. Мураново. — М.: Моск. рабочий, 1948.
16. 16. Полонский Я.П. Проза. — М., 1998.
17. 17. Тыдман Л.В. Изба. Дом. Дворец: Жилой интерьер России с 1700 по 1840-е годы / ГУОП; Научно-исследовательский методический центр охраны населения; Научно-исследовательский музей русской архитектуры им. А.В. Щусева. — М.: Прогресс-Традиция, 2000.
18. 18. Фет А.А. Воспоминания. — М., 1983.
19. 19. Шевелева О. Усадебный быт конца XIX — начала XX вв. в воспоминаниях современников (на примере усадьбы Михайловское) // Sheveleva. htm.

Сходства городской и фермерской жизни

Хотя городская и сельская жизнь — это совершенно разные образы жизни, у них есть некоторые общие черты. Это особенно верно, когда некоторые из штампов каждого типа жизни исследуются более внимательно и оказываются неточными, как например, деревенская жизнь проще. Участники обоих образов жизни привержены рутине и разделяют некоторые из основных ценностей.

1 Рутина

Независимо от того, где человек живет, он обычно участвует в определенной рутине, которая связана с его трудовой жизнью.Многие горожане встают рано утром, чтобы прийти на работу в одно и то же время каждый день, и возвращаются поздно днем ​​или рано вечером. Многие люди, практикующие сельский образ жизни, также имеют определенные рабочие привычки. Например, молочные фермеры должны каждое утро вставать рано, чтобы доить коров, и стараются работать каждый вечер до одного и того же времени. Точно так же офисный работник в городе может быть обязан приходить в 9 часов утра каждый будний день и работать до 17 часов, чтобы выполнить свой контракт.

2 Pace

Город известен своим беспокойным и динамичным образом жизни.Деловые женщины спешат и опаздывают, чтобы уложиться в сроки и привлечь клиентов, часто ведя стрессовое существование. С другой стороны, деревенская жизнь славится своей «простотой». Однако это представление часто оказывается неверным. Многие люди в стране, как и фермеры, ведут чрезвычайно загруженный образ жизни. Фермеры должны выполнить большой объем работы в течение определенного дня, особенно во время полевых работ, и поэтому на них будет оказываться такое же давление, как и на жителей города, если не больше. Многие виды загородной жизни столь же беспокойны, как и городские.

3 Сообщества внутри сообществ

Сельские и городские жители так или иначе считают себя частью небольшого сообщества. Многие сельские жители живут в маленьких городах и являются неотъемлемой частью этих деревень. Хотя городские жители живут в густонаселенных районах, они часто ассоциируют себя с небольшой частью города, в которой они живут. Они с большей вероятностью взаимодействуют и узнают людей прямо вокруг них, образуя небольшое сообщество среди большого населения города. город.

4 Общие ценности

Люди разделяют множество ценностей, которые не имеют ничего общего с тем, живут они в городе или в деревне. Это могут быть националистические ценности, такие как американская гордость, или другие человеческие приоритеты, такие как любовь к своей семье. Оба типа людей готовы помочь другу в беде. Они могут даже разделять одни и те же религиозные ценности, поскольку многие из одних и тех же религий и типов церквей встречаются как в стране, так и в городе.

Почему люди живут там, где они живут?

Некоторые люди предпочитают жить в оживленных центрах городов, некоторые — в зеленых пригородах, а третьи — в тихих деревнях. Этот выбор является результатом сложного набора решений, компромиссов, предпочтений и приоритетов, на которые влияет их возраст, а также атрибуты и удобства, предлагаемые в разных частях города.

Почему города имеют значение

Почему люди живут там, где живут?

Городская демография: почему люди живут там, где они живут. объясняет, как разные приоритеты влияют на то, где люди предпочитают жить в городе-регионе, и как и почему эти тенденции различаются между городами.Он основан на результатах первого отчета этого исследовательского проекта « Городская демография: где люди живут и работают» , , в котором изучался демографический профиль жителей 59 городов Англии и Уэльса.

Наш опрос показывает, что возраст является ключевым определяющим фактором. Молодые люди, как правило, предпочитают иметь хороший доступ к объектам отдыха, культуре, транспорту и работе, что объясняет, почему студентов и молодых квалифицированных специалистов привлекают районы в центре города.В пригородах есть простор, большие дома и доступ к хорошим школам, которые очень ценятся семьями с детьми. А сельские районы предлагают хороший доступ к сельской местности, поэтому они, как правило, являются домом для людей старше 55 лет.

В целом, возвращение к жизни в центре города, которое произошло в последние годы, было замечательным, особенно с учетом того, что в 1970-х и 1980-х годах центры городов по всей Англии и Уэльсу опустели, поскольку люди отступили из деиндустриализованных городов в пригороды.С 1991 года эти тенденции изменились на противоположные и усилились в новом тысячелетии: с 2001 по 2011 год центры городов выросли на 37 процентов.

Это возвращение к жизни в центре города тесно связано с экономической географией различных городов и, в частности, с растущим присутствием высококвалифицированных и хорошо оплачиваемых профессиональных рабочих мест в некоторых городах. В Манчестере, где количество рабочих мест в частном секторе в центре города увеличилось на 44% в период с 1998 по 2011 год, рост населения был обеспечен за счет молодых специалистов.В Шеффилде, где количество рабочих мест в частном секторе в центре города сократилось, студенты поддержали население центра города. В небольших городах, таких как Суиндон, где экономика центра города сократилась, а студенты составляют очень небольшую долю населения, население центра города росло намного медленнее.

Возрастающее значение экономики знаний в Великобритании означает, что эти тенденции, вероятно, сохранятся в будущем. Если такие города, как Суиндон, хотят привлечь больше жителей в свои центры, им нужно будет выйти за рамки стратегий физического восстановления, которые сосредоточены только на зданиях, и сосредоточиться на создании рабочих мест и экономическом росте.И хотя студенты никогда не будут серебряной пулей для достижения долгосрочного жилищного и экономического роста, стратегии, которые максимизируют их присутствие, играют определенную роль в поддержке местных магазинов и объектов инфраструктуры.

Городам с более сильной экономикой в ​​центре, таким как Манчестер и Бирмингем, необходимо будет стратегически управлять этим ростом. Нынешние жители центра города соглашаются с высокой стоимостью жилья, высоким уровнем загрязнения и отсутствием доступа к зеленым насаждениям. Но по мере роста этих городов недостатки, вероятно, будут усиливаться — это означает, что городам необходимо будет активно смягчать их последствия за счет строительства нового жилья в центрах городов и пригородов с хорошей транспортной связью, стратегий общественного транспорта для борьбы с загрязнением, а также путем включения парков и зеленых насаждений. пространства в новых разработках.

В конечном итоге, то, как мы управляем ростом и разная роль городов по всей стране, зависит от предпочтений людей в отношении того, где они живут и работают. Чем больше мы сможем сделать, чтобы распознавать эти предпочтения и реагировать на них, тем лучше города смогут предоставлять людям то, что им нужно на протяжении всей их жизни — будь то в центре города, в пригородах или в сельской местности.

Образ жизни и город: связь повседневной жизни с городской жизнью

В 2003 году население Амстердама действительно можно охарактеризовать как городское, поскольку примерно три четверти домохозяйств являются городскими, по крайней мере, по одному из двух выделенных параметров.Из всех домохозяйств в Амстердаме 38% можно охарактеризовать как супергородские. Домохозяйства, имеющие экономический городской характер, составляют 15% домохозяйств. Доля социально-городских домохозяйств составляет 21%. Те домохозяйства, которые находятся в городах ни по экономическим, ни по социальным причинам, составляют 10% домохозяйств. Пенсионеры составляют 16% домохозяйств.

Некоторые поразительные наблюдения были сделаны при сравнении распределения домохозяйств в Амстердаме по степени городской связи с распределением голландских домохозяйств в целом (рис.2). Во-первых, если посмотреть на диагональ «сильная-сильная» и «слабая-слабая» связность городов, как показано на рис. 1, население Амстердама, как правило, имеет более городской профиль, чем среднее население голландского домохозяйства. Как и ожидалось, в Амстердаме супергородские домохозяйства значительно перепредставлены, тогда как негородские домохозяйства представлены недостаточно по сравнению со средним показателем по Голландии. Во-вторых, социально городские домохозяйства также очень перепредставлены в городе, что соответствует традиционной функции социальной поддержки города и, в этом отношении, большому фонду социального жилья.Возможно, более удивительным является то, что экономически городские домохозяйства менее представлены в Амстердаме, чем в Нидерландах в целом. Несмотря на преимущества проживания в городских районах с хорошими связями, похоже, что домохозяйства с большой долей на рынке труда часто покидают Амстердам. Что касается домохозяйств пенсионеров, рис. 2 показывает, что в Амстердаме относительно меньше домохозяйств пенсионеров по сравнению с Нидерландами в целом.

Рис. 2

Распределение домохозяйств по типам домохозяйств в Амстердаме (2003 г.) и Нидерландах (2002 г.). Источник : Департамент исследований и статистики, муниципалитет Амстердама (2003 г.) и Министерство жилищного строительства, физического планирования и управления окружающей средой, Исследование спроса на жилье в Нидерландах (2002 г.) (расчет авторов)

Давайте более внимательно рассмотрим распределение типов домохозяйств по городской территории. Где живут разные типы домохозяйств? Из рис. 3a – e видно, что те домохозяйства, которые мы считаем наиболее привязанными к городам по своему характеру, действительно живут в наиболее урбанизированных частях города.На рис. 3a – e показаны модели для каждой категории домохозяйств. Построение классификации начинается с категории домохозяйства «средний». Точки отсечения выбираются на уровне 10% и 25%, выше и ниже среднего. Общие закономерности статистически значимы. Супергородские домохозяйства (рис. 3а) чрезмерно представлены и доминируют, как относительно, так и абсолютно, в центрально расположенных районах, центре города и прилегающих районах XIX века. Домохозяйства, экономически связанные с городом, менее широко представлены в муниципалитете в целом.Только три района имеют сильную представленность этой категории экономически городских домохозяйств, а именно послевоенные кварталы на западе и на юго-востоке города. Рисунок 3b также показывает, что «чистые» экономически городские домохозяйства, взрослые члены которых имеют работу или карьеру, находятся рядом с точками доступа к автомагистралям, но почти не присутствуют в центральных и старых частях самого города. То же самое относится к домохозяйствам, которые характеризуются как домохозяйства за пределами города (рис. 3d). По сравнению с другими выделенными здесь категориями домохозяйств в Амстердаме они составляют довольно небольшую категорию.Семейные домохозяйства чаще всего располагаются на городских окраинах или в более просторных жилищах, построенных в послевоенное время. Домохозяйства, связанные с городом в основном по социальным причинам, довольно равномерно распределены по городу. Эти социально городские домохозяйства наименее перепредставлены или недопредставлены в различных районах (рис. 3c). Домохозяйства, состоящие из пенсионеров (рис. 3д), напротив, почти не присутствуют в центральных старых районах, а в более периферийных районах их больше.

Фиг.3

a Распределение домохозяйств супергородского типа в Амстердаме (2003 г.). b Распределение домохозяйств экономически городского типа в Амстердаме (2003 г.). c Распределение социально-городского типа домохозяйства в Амстердаме (2003 г.). d Распределение негородских домохозяйств в Амстердаме (2003 г.). e Распределение пенсионных домов в Амстердаме (2003 г.)

Есть ли эмпирическое основание для утверждения, что жизнь, встроенная в город, способствует развитию городской жизни? Связана ли городская связанность, в социальном и / или экономическом плане, с различными уровнями урбанизации? В таблице 1 показаны отношения между домохозяйствами в соответствии с городской связностью и уровнем урбанизации по десяти показателям.За исключением смешанного жилья по стоимости собственности, все переменные городской застройки показывают значительные различия для различных типов домохозяйств. Графики позволяют провести анализ в два этапа. Во-первых, выявляется дихотомия по степени городской застройки. Во-вторых, сама урбанизация подразделяется на супергородские и социально-городские в сравнении с экономически городскими.

Таблица 1 Типы домохозяйств по выбранным показателям урбанизации

Четыре из десяти индикаторов уровня городской застройки демонстрируют дихотомию между городскими домохозяйствами, с одной стороны, и негородскими домохозяйствами и домохозяйствами пенсионеров, с другой.Что касается культурной жизни, уровень урбанизации соответствует городским домохозяйствам, т.е. супергородские, экономически городские и социально городские типы — значительно выше, чем для негородских домохозяйств и домохозяйств пенсионеров. В частности, супергородские домохозяйства активно участвуют в культурной жизни города. Кроме того, городские домохозяйства значительно чаще живут в смешанных районах в отношении домовладения по сравнению с негородскими домохозяйствами. В частности, супергородские и социально городские домохозяйства, кажется, чаще размещаются в смешанных районах, чем экономически городские домохозяйства.Контакты с семьей и друзьями показывают пропорционально обратную связь с городской жизнью. Негородские домохозяйства и домохозяйства пенсионеров связываются со своими семьями и друзьями чаще и значительно чаще, чем домохозяйства городского типа. Замечательным и довольно неожиданным является низкий балл семейных контактов для экономически городских домохозяйств. Ожидалось, что из-за образования семей и полного участия на рынке труда эти домохозяйства будут полагаться на семью. Возможным объяснением их низкого балла является их общая тенденция к аутсорсингу, который также может включать дневной уход за детьми вместо того, чтобы полагаться на семью.Однако контакты с семьей и друзьями — это переменные с довольно неравномерным распределением.

Пять индикаторов урбанизации определяют дальнейшее различие между супергородскими и социально городскими домохозяйствами, с одной стороны, и экономически городскими домохозяйствами, с другой. Аутсорсинг, по-видимому, больше связан с бюджетом доступного времени, а не с уровнем городской жизни. В экономическом отношении городские домохозяйства чаще всего имеют в своем распоряжении различную бытовую технику. Вероятно, большое количество времени, затрачиваемого как на оплачиваемую работу, так и на семейные дела, требует наличия таких домашних хозяйств, позволяющих экономить время.Напротив, как и ожидалось, социально городские домохозяйства и домохозяйства пенсионеров, которые не участвуют ни на рынке труда, ни в семейной жизни, демонстрируют самые низкие показатели аутсорсинга. Неся значительную ответственность либо за оплачиваемую работу, либо за семейные дела, соответственно, супергородские и загородные домохозяйства демонстрируют умеренный уровень аутсорсинга. Различие между супергородскими и социально городскими домохозяйствами и экономически городскими домохозяйствами прослеживается далее в уровне контактов с местным населением.Как и ожидалось, супергородские и социально городские домохозяйства гораздо чаще контактируют с местным населением за пределами домохозяйства по сравнению с домохозяйствами других типов. В экономическом отношении городские домохозяйства демонстрируют значительно низкий уровень местных контактов, что можно объяснить их небольшим количеством свободного времени. Другие показатели урбанизации, но измеряемые на более агрегированном (т. Е. Территориальном) уровне, включают расстояние до центра города, долю занятости в отелях, барах и ресторанах, а также уровень смешанной занятости.Опять же, как супергородские, так и социально городские домохозяйства демонстрируют значительно более сильную ориентацию на городскую жизнь по сравнению с семейными домохозяйствами, а также домохозяйствами пенсионеров. Они чаще живут в центральных районах с разнообразной занятостью и большим количеством отелей, баров и ресторанов.

Использование анализа главных компонентов суммирует и извлекает важную информацию из восьми переменных, которые практически не искажаются, в три значимых компонента (Таблица 2). Первый компонент представляет собой социально-культурную ориентацию, поскольку он особенно связан с близостью к центру города, высокофункциональным сочетанием, неоднородным жилищным фондом и обширной культурной жизнью.Второй компонент представляет собой экономико-культурную ориентацию, которая определяется преимущественно аутсорсингом и культурной жизнью. Третий компонент можно рассматривать как измерение публично-местной ориентации. Основными признаками этого «местного» компонента являются контакт с местным населением и наличие достаточного количества полуобщественных и общественных мест для встреч. Вместе эти три компонента объясняют 52% общей дисперсии.

Таблица 2 Матрица компонентов анализа главных компонент (варимакс)

В какой степени эти три компонента создают существенно разные модели для пяти типов домохозяйств? Эти закономерности подтверждают предположение о том, что действительно существует прочная связь между типами домохозяйств и городским населением (см.рис.4). Что касается социокультурного измерения, то супергородские и социально городские домохозяйства похожи друг на друга (т. Е. Имеют положительный средний балл) по сравнению с тремя другими типами домохозяйств. Экономико-культурное измерение особенно характерно — генерируя положительное среднее значение — для супергородских и экономически городских домохозяйств по сравнению с другими. Государственно-местное измерение не имеет существенной связи с размером и степенью городского расположения домохозяйств.

Рис. 4

Средние оценки городских и негородских домохозяйств по трем компонентам городского развития

Городская жизнь в конце 19 века | Расцвет индустриальной Америки, 1876-1900 гг. | U.S. Хронология первичного источника истории | Учебные материалы в Библиотеке Конгресса | Библиотека Конгресса

Здание Маршалл Филд, ок. 1898 г.

Между 1880 и 1900 годами города в Соединенных Штатах росли огромными темпами. Из-за роста населения в основном за счет расширения промышленности города США выросли примерно на 15 миллионов человек за два десятилетия до 1900 года. Многие из тех, кто помогал учесть рост населения городов, были иммигрантами, прибывшими со всего мира.Постоянный поток людей из сельской Америки также мигрировал в города в этот период. Между 1880 и 1890 годами почти 40 процентов поселков в Соединенных Штатах потеряли население из-за миграции.

Промышленный рост и рост населения радикально изменили облик городов страны. Шум, пробки, трущобы, загрязнение воздуха, а также проблемы с санитарией и здоровьем стали обычным явлением. Был построен общественный транспорт в виде троллейбусов, канатных дорог и метро, ​​и небоскребы стали доминировать над горизонтом городов.Новые поселки, известные как пригороды, начали строиться сразу за городом. Число пассажиров, которые жили в пригородах и ездили в город и выезжали из него в поисках работы, стало увеличиваться.

Многие из тех, кто проживал в городе, жили в съемных квартирах или многоквартирных домах. Кварталы, особенно для иммигрантов, часто были центром общественной жизни. В районах анклава многие группы иммигрантов пытались придерживаться и соблюдать драгоценные обычаи и традиции.Даже сегодня многие районы или районы некоторых крупных городов Соединенных Штатов отражают это этническое наследие.

В последние годы 1800-х годов промышленные города со всеми проблемами, вызванными быстрым ростом населения и отсутствием инфраструктуры для поддержки роста, занимали особое место в истории США. Несмотря на все проблемы, а их было много, города способствовали укреплению особой связи между людьми и заложили основу многонационального, многокультурного общества, которым мы дорожим сегодня.

Чтобы найти дополнительные источники на Loc.gov по этой общей теме, используйте такие ключевые слова, как город , район , иммиграция , промышленность , урбанизация , транспорт , пригород , трущобы , многоквартирных домов и небоскребов .

Документы

Деньги, Космос, Семья, Образ жизни …: NPR

2020 год стал реальностью для миллионов американцев.Некоторые переехали, чтобы жить рядом с семьей, другие предпочли следовать своей несбыточной мечте до пандемии и переехать в отдаленные места в поисках лучшего образа жизни и более дешевой стоимости жизни.

Николь Сюй для NPR

скрыть подпись

переключить подпись

Николь Сюй для NPR

2020 сделал переворот реальностью для миллионов американцев.Некоторые переехали, чтобы жить рядом с семьей, другие предпочли следовать своей несбыточной мечте до пандемии и переехать в отдаленные места в поисках лучшего образа жизни и более дешевой стоимости жизни.

Николь Сюй для NPR

Городская жизнь Чикаго устраивала Анну Джонсон, которая прожила в центре города около 10 лет, работая цифровым продюсером в рекламном агентстве. Но когда пандемия затянулась за несколько недель и блестящий город закрылся, независимая жизнь стала слишком тихой.

«Я начал чувствовать себя одиноким в своей квартире один, и я просто чувствовал себя в ловушке», — говорит Джонсон.

В июне она решила переехать к своим родителям, которые живут примерно в двух часах езды от города в Рокфорде, штат Иллинойс. Джонсон говорит, что этот переезд был хорош для нее как морально, так и финансово.

В первые дни пандемии многие люди сбегали из переполненных квартир в многолюдных городах в просторные пригороды и более открытые места, чтобы избежать смертельной болезни.И поскольку удаленная работа стала вариантом для многих, люди внезапно почувствовали, что у них есть больше свободы в выборе места проживания, и им больше не нужно быть привязанными к месту нахождения их работодателей.

И вот так в 2020 году жизнь миллионов американцев стала реальностью. Некоторые, например Джонсон, переехали к своим родителям, чтобы быть рядом с семьей и даже сэкономить на аренде. Для других это, наконец, дало им повод уделить серьезное внимание предпандемическим несбыточным мечтам, таким как переезд в отдаленные места по всей стране в поисках лучшего образа жизни и более низкой стоимости жизни.

Действительно, согласно исследованию, проведенному Pew Research Center, 33% людей, переехавших во время пандемии, сделали это по финансовым причинам.

«Треть взрослых сказали нам, что проблемы с деньгами, включая тот факт, что они потеряли работу, были основной причиной, побудившей их переехать из-за вируса», — говорит Д’Вера Кон, старший писатель и редактор. в Pew Research Center.

Переезды были наиболее драматичными в крупнейших, самых дорогих и густонаселенных городах, таких как Нью-Йорк, Чикаго, Сан-Франциско и Лос-Анджелес.

Анализ данных почтовой службы США об изменении адреса за период с февраля по июль прошлого года показал, что количество переездов из районов Нью-Йорка на Манхэттене и Бруклине увеличилось более чем в четыре раза. По данным MYMOVE, проанализировавшей данные, в целом по стране количество запросов на временное изменение адреса выросло почти на 27% за этот период.

Есть ожидания, что эти движения могут продолжиться. Брокерская компания по недвижимости Redfin в недавнем опросе обнаружила, что треть покупателей и продавцов жилья подумают о переезде в другой город или район, если удаленная работа станет постоянной.

Некоторые люди уже переехали за тысячи миль. Чандра Пратер, домохозяйка, и ее муж много лет обсуждали возможность уехать из Лос-Анджелеса, где они жили со своим ребенком и домашними животными.

Пандемия особенно сильно пострадала от их 10-летней дочери. Внезапное приспособление к постоянному пребыванию дома оставило ее чувство изоляции.

«Она настолько впала в депрессию, что не могла есть и вставать с постели», — говорит Пратер. «Ни один десятилетний ребенок не должен так жить.Это было душераздирающе ».

Ее муж, который работает в сфере информационных технологий, начал работать из дома в марте прошлого года. Они уже думали о переезде из Лос-Анджелеса, и тяжелая летняя жара начала давить на них.

Но пара не рассматривала это всерьез, пока его компания не заявила, что ему, вероятно, больше никогда не понадобится находиться в офисе так часто, как раньше. Это снизило давление и облегчило решение двигаться дальше.Итак, Пратер, ее муж, их дочь, пять кошек и их утка собрали вещи и переехали в Олимпию, штат Вашингтон,

.

Дочь Пратера и их утка до сих пор любят дождь. «Ей нравится быть на природе. Один из первых случаев дождя, когда мы переехали сюда, она просто вышла в эластичных штанах и футболке, чтобы поиграть под дождем», — говорит Пратер, отмечая, что ее дочь счастливее.

Образ жизни в сельской местности | Путешествие по Европе, внесенное в список всемирного наследия

Из-за этого мы с напарником решили радикально изменить свой образ жизни: мы решили жить в сельской местности, поэтому мы переехали в Сан-Джиминьяно.С 1960 года многие люди выбрали здесь свою жизнь. Этот уголок Тосканы привлекал и приветствовал нас.

Красота исторического центра и холмистая местность Тосканы привели нас сюда, и теперь мы имеем прочные связи с этой областью. Уйдя с работы в городе, мы купили ферму и начали работать в сельском хозяйстве. Многие старики из этой местности знают ритмы Земли и передали свои знания нам. Мы решили прожить нашу историю любви в этой красивой сельской местности.

Винный двор, оливковые деревья и кипарисы в сельской местности Сан-Джиминьяно. Это просто Тоскана. — © Тина Фасуло / Поделитесь своим Sangi

С самого начала мы решили приготовить Верначча из Сан-Джиминьяно, старое вино, полное истории и своеобразных ароматов. Затем мы начали выращивать шафран и почувствовали себя так, будто живем в средневековье, в то время, когда специи продавались по чрезвычайно высокой цене вдоль побережья Средиземного моря. Мы решили связать нашу жизнь с традициями такой древней и щедрой земли.Чтобы уважать эту землю, мы выбрали биологическое производство. Вместе с другими владельцами ферм в окрестностях Сан-Джиминьяно мы основали Biodistretto.

Просто откройте окна и дышите!) — © Tina Fasulo / Поделитесь своим Sangi

Выбор проживания в стране сопровождался этой идеей о важности, которую мы придаем нашей Земле, и желанием защищать и уважать ее, в основном думая о будущем наших детей и будущем нашей планеты. Мы твердо верим, что еда священна, потому что она выражает и способствует биоразнообразию, это плод нашей традиции, потому что еда может успокоить Землю и может исцелить человечество.

Это наша дневная жизнь сейчас: утром мы не видим городского движения. Когда вы здесь живете, вы можете оказаться за трактором, притормозите, и у вас будет время полюбоваться идиллической сельской местностью. Мы наблюдаем за разными сезонами, красками ландшафта и пробуем различные продукты сельской местности. Мы полностью являемся частью этого чудесного пейзажа. Мы никогда не устаем от него и каждое утро восхищаемся его красотой.

Великая депрессия поразила фермы и города в 1930-е годы

Фермеры боролись с низкими ценами на протяжении всех 1920-х годов, но после 1929 года стало тяжело и для городских рабочих.После краха фондового рынка многие предприятия начали закрывать или увольнять работников. У многих семей не было денег на покупку вещей, и потребительский спрос на промышленные товары упал. Меньше семей покупали новые автомобили или бытовую технику. Люди научились обходиться без новой одежды. Многие семьи не могли платить за квартиру. Некоторые молодые люди ушли из дома, запрыгнув в вагоны в поисках любой работы. Некоторые задавались вопросом, движутся ли Соединенные Штаты к революции.

Фермеры злятся и отчаялись

Во время Первой мировой войны фермеры много работали, чтобы выращивать рекордные урожаи и животноводство.Когда цены упали, они попытались произвести еще больше, чтобы оплатить свои долги, налоги и расходы на жизнь. В начале 1930-х годов цены упали настолько низко, что многие фермеры обанкротились и потеряли свои фермы. В некоторых случаях цена бушеля кукурузы упала до восьми или десяти центов. Некоторые фермерские семьи начали сжигать в своих печах кукурузу, а не уголь, потому что кукуруза была дешевле. Иногда в сельской местности пахло жареной кукурузой в кухонных плитах.

Некоторые фермеры рассердились и хотели, чтобы правительство вмешалось и оставило фермерские семьи в их домах.В городе Ле-Марс, штат Айова, толпа разъяренных фермеров ворвалась в зал суда и сняла судью со скамейки запасных. Они вынесли его из зала суда, выгнали из города и пытались заставить его пообещать, что он больше не будет заниматься делами, которые стоили бы фермерской семье ее фермы. Когда он отказался, его пригрозили повесить. К счастью, банда распалась, и они оставили судью в оцепенении. Губернатор Айовы вызвал Национальную гвардию, которая собрала некоторых лидеров мафии и посадила их в тюрьму.

В других районах штата фермеры объединились, как профсоюз, и пригрозили предотвратить попадание молока с ферм в города. Они надеялись, что это повысит цену, которую фермерам платят за их продукцию. Они блокировали проселочные дороги и заставляли грузовики с молоком, сливками, маслом или другими сельскохозяйственными продуктами разворачиваться и возвращаться домой. Они назвали это «Фермерская забастовка». Однако не все фермеры присоединились к движению, и это никак не повлияло на цены.

В некотором смысле фермеры жили лучше, чем горожане. Фермеры могли производить большую часть своей еды, в то время как жители города не могли. Почти все фермерские семьи выращивали большие сады с овощами и консервированными фруктами из своих садов. У них было молоко и сливки от их молочного скота. Куры давали мясо и яйца. Они покупали муку и сахар в 50-фунтовых мешках и сами пекли хлеб. В некоторых семьях хозяйка шила одежду из ткани, мешков с мукой и корма.Они научились обходиться очень маленькими деньгами. Но они должны были заплатить налоги и долги банку наличными. Это были тяжелые времена для хозяйств.

Федеральное правительство приняло закон о помощи фермерам. Проблема была в избытке; фермеры производили слишком много и снижали цены. Правительство приняло Закон о регулировании сельского хозяйства (AAA) 1933 года, который установил ограничения на размер сельскохозяйственных культур и стад, которые фермеры могли производить. Тем фермерам, которые согласились ограничить производство, выплачивалась субсидия.Большинство фермеров с готовностью подписались, и вскоре государственные чеки стали поступать в сельские почтовые ящики, где деньги могли помочь в оплате банковских долгов или налоговых платежей.

Город и города тоже страдают

Когда фабрики и магазины закрылись, многие рабочие потеряли работу. В Дубуке, например, 2200 рабочих потеряли работу в период с 1927 по 1934 год, когда их фирмы закрылись, в то время как открылось только 13 новых предприятий, на которых было занято всего 300 рабочих. Это означало потерю 1900 рабочих мест. В 1931 году на железных дорогах Дубьюка работало 600 человек; три года спустя осталось всего 25 рабочих мест.

До Великой депрессии люди отказывались получать государственные пособия, кроме как в крайнем случае. В газетах публиковались имена всех, кто получал пособия, и люди считали пособие позором. Однако перед лицом голодающих семей дома некоторые мужчины подписались на социальные выплаты. Для большинства это был очень болезненный опыт.

Городские семьи не могли производить себе еду. Многие горожане часто голодали. Иногда в крупных городах были бесплатные бесплатные обеды для бедных.Зимы были особенно тяжелым временем, поскольку у многих семей не было денег, чтобы купить уголь для отопления своих домов.

Правительство создало программы, чтобы заставить американцев работать. Управление прогресса работ (WPA) наняло много мужчин для работы в парках, дорогах, мостах, бассейнах, общественных зданиях и других проектах. Мальчики-подростки были наняты Гражданским корпусом охраны природы (CCC). Они жили в бараках, получали одежду и бесплатное питание. Заработанную ими небольшую зарплату они отправляли обратно, чтобы помочь своим семьям.Мальчики из CCC сажали деревья, помогали создавать парки и выполняли другие проекты по благоустройству и сохранению природных территорий.

1930-е годы запомнились многим американским семьям как тяжелые времена. С началом Второй мировой войны правительство начало нанимать много мужчин для службы в армии. Заводы начали получать заказы на военное снаряжение. Но воспоминания о депрессии никуда не делись. Многие американцы опасались, что, когда война закончится, снова наступят тяжелые времена.

.