Помощь мертвых: Книга: «Кто помог спасти жизнь. Помощь мертвых. Выпуск 24» — Наталья Степанова. Купить книгу, читать рецензии | ISBN 978-5-386-12738-1

Содержание

Кто помог спасти жизнь. Помощь мертвых. Выпуск 24 (Наталья Степанова)

Купить офлайн

Цена на сайте может отличаться от цены в магазинах сети. Внешний вид книги может отличаться от изображения на
сайте.

Наталья Ивановна Степанова — знаменитая сибирская целительница, книги которой издаются по всему миру. Ее советы уже помогли миллионам людей. «Книга, которая изменила мою жизнь. Спасибо Вам за Вашу мудрость, спасибо за это волшебство.» (Наталья А., Рязань). «.Благодаря этой книге нам удалось поднять на ноги нашу бабушку, которая до того пять лет почти совсем не выходила из дома.» (Роман и Юлия С, Петропавловск-Камчатский). «Эта книга должна быть у каждого человека. Благодаря ей я словно переписала свою судьбу.» (Марина У., Москва). Внимание: внутри каждой книги юбилейной серии особенный подарок сибирской целительницы — волшебная карта на исполнение одного вашего заветного желания!

Описание

Характеристики

Рипол-Классик

На товар пока нет отзывов

Поделитесь своим мнением раньше всех

Как получить бонусы за отзыв о товаре

Сделайте заказ в интернет-магазине

Напишите развёрнутый отзыв от 300 символов только на то, что вы купили

Дождитесь, пока отзыв опубликуют.

Если он окажется среди первых десяти, вы получите 30 бонусов на Карту Любимого Покупателя. Можно писать
неограниченное количество отзывов к разным покупкам – мы начислим бонусы за каждый, опубликованный в
первой десятке.

Правила начисления бонусов

Книга «Кто помог спасти жизнь. Помощь мертвых. Выпуск 24» есть в наличии в интернет-магазине «Читай-город» по привлекательной цене.
Если вы находитесь в Москве, Санкт-Петербурге, Нижнем Новгороде, Казани, Екатеринбурге, Ростове-на-Дону или любом
другом регионе России, вы можете оформить заказ на книгу
Наталья Степанова
«Кто помог спасти жизнь. Помощь мертвых. Выпуск 24» и выбрать удобный способ его получения: самовывоз, доставка курьером или отправка
почтой. Чтобы покупать книги вам было ещё приятнее, мы регулярно проводим акции и конкурсы.

В помощь школьнику. 9 класс. «Мёртвые души»

Ольга Разумихина — выпускница Литературного института им. А. М. Горького, книжный обозреватель и корректор, а также репетитор по русскому языку и литературе. Каждую неделю она комментирует произведения, которые проходят учащиеся 9—11 классов.

Колонка «В помощь школьнику» будет полезна и тем, кто хочет просто освежить в памяти сюжет той или иной книги, и тем, кто смотрит глубже. В материалах О. Разумихиной найдутся исторические справки, отсылки к трудам литературоведов, а также указания на любопытные детали и «пасхалки» в текстах писателей XVIII—XX вв.

Текст: Ольга Разумихина

Главный герой поэмы Н. В. Гоголя «Мёртвые души» — Павел Иванович Чичиков, типичный «середнячок», в облике которого нет ничего примечательного: он «не красавец, но и не дурной наружности, ни слишком толст, ни слишком тонок; нельзя сказать, чтобы стар, однако ж и не так, чтобы слишком молод». Чин Чичикова в «Табели о рангах» также находится примерно посередине: в те времена — а действие произведения разворачивается в 1830-х годах — существовало 14 классов, главный герой «Мёртвых душ» принадлежит к шестому. Но вот преступный замысел, к которому пришёл Чичиков, можно назвать уникальным.

Преступная схема

Многие школьники, читая поэму впервые, не совсем понимают, что такое мёртвые души и как на них можно было заработать. Всё дело в том, что до 1861 года дворяне имели в подчинении крепостных крестьян, которых и называли «душами». Фраза «у помещика пятьсот душ» означала, что на него работают пятьсот крестьян мужского пола: женщины в списке «душ» не учитывались. Помещик взимал с крепостных барщину, то есть продукты ручного труда (например, молоко, мясо, шерсть и т. д.) либо оброк — деньги, но и сам платил налог, и чем больше душ было у помещика, тем больший взнос полагалось делать в пользу государства.

Вот только перепись населения проходила не каждый год, и за это время энное количество крестьян умирало. Но по спискам они всё ещё считались живыми, и за них также нужно было платить. Этим и решил воспользоваться ушлый Чичиков: он предлагал помещикам деньги за крестьян, которые были уже покойниками, чтобы освободить дворян от взносов. Однако делал он это не из добрых побуждений: купленных «крестьян» он собирался заложить, как в ломбард. Для этого не требовалось приводить их куда-либо: достаточно было показать бумагу, подтверждающую факт покупки. Вот наш герой и отправился в губернский город NN на «промысел».

Почему же Чичиков не хотел зарабатывать деньги честным способом? Во многом потому, что покойный отец дал ему наставление:

Смотри же, Павлуша, учись, не дури и не повесничай, а больше всего угождай учителям и начальникам. <…> С товарищами не водись, они тебя добру не научат; а если уж пошло на то, так водись с теми, которые побогаче, чтобы при случае могли быть тебе полезными. Не угощай и не потчевай никого, а веди себя лучше так, чтобы тебя угощали, а больше всего береги и копи копейку.

Эти слова произвели большое впечатление на мальчика, и уже в школе он подлизывался к учителям, чтобы они ставили ему хорошие оценки. Затем он поступил на таможенную службу и сколотил капитал, помогая провозить контрабанду. Однако тайное стало явным, и Чичикова уволили, а весь «заработок» пошёл на то, чтобы откупиться от судей. Возможно, чичиковская схема на таможне бы не раскрылась, если бы не ссора с сообщником. Так главный герой лишний раз убедился, что отец был прав: от товарищей одни неприятности. А раз так, то новую преступную схему он должен реализовать в одиночку.

Манилов

Первый помещик, которого Чичиков удостаивает визитом, — это человек средних лет по фамилии Манилов. Как и Чичиков, он не представляет собой ничего особенного, однако это касается не столько внешности героя и его положения в обществе, а характера, привычек и устремлений.

Один бог разве мог сказать, какой был характер Манилова. <…> На взгляд он был человек видный; черты лица его были не лишены приятности, но в эту приятность, казалось, чересчур было передано сахару. <…> В первую минуту разговора с ним не можешь не сказать: какой приятный и добрый человек! В следующую за тем минуту ничего не скажешь, а в третью скажешь: чорт знает, что такое! и отойдешь подальше; если ж не отойдешь, почувствуешь скуку смертельную.

Помещик живёт с супругой и двумя сыновьями: Алкидом и Фемистоклюсом. Имена эти взяты из «мёртвого» древнегреческого языка и указывают на то, что человек, назвавший так детей, безнадёжно «застрял» в каком-то одном времени. Чем больше мы изучаем интерьер поместья Манилова, тем больше мы в этом убеждаемся. Так, в кабинете уже много лет лежит книга, заложенная на 14-й странице, а в мебельном гарнитуре, приобретённом сразу после свадьбы, недостаёт двух стульев.

Так чем же занимается Манилов, если не уделяет внимания хозяйству? Может, он хороший семьянин? На первый взгляд кажется, что так, тем более что они с супругой «совершенно довольны друг другом». Однако и это общение пустое, поверхностное: муж и жена принимают гостей и иногда «напечатлевают друг другу поцелуй», но в основном бездельничают. Свободное время Манилов проводит в мечтаниях, и когда приезжает Чичиков, он с радостью уступает ему мёртвые души задаром, а затем воображает, как славно было бы, если бы Павел Иванович поселился по соседству.

Коробочка

После Манилова Чичиков посещает помещицу по фамилии Коробочка. Она предлагает Чичикову купить у неё пеньки, ржаной муки или крупы, но главный герой отклоняет все эти предложения. Павел Иванович настаивает на том, что ему нужны «мёртвые души», и только. Дворянка пугается и думает, что Чичиков предлагает откапывать их из земли, но затем сразу же начинает торговаться.

Коробочка жутко боится продешевить, и вскоре читатель понимает, что всё её время занято мелкой торговлей и накоплением денег. Зачем они ей нужны — неясно: крепостные обеспечивают хозяйку всем необходимым, предметы роскоши старушку не интересуют, а оставлять наследство некому (детей у неё не уродилось). Однако Коробочка настолько бережлива, что предусмотрела разные мешочки для монет разного номинала:

В один мешочек отбирают всё целковики, в другой полтиннички, в третий четвертачки, хотя с виду и кажется, будто бы в комоде ничего нет, кроме белья, да ночных кофточек, да нитяных моточков, да распоротого салопа, имеющего потом обратиться в платье, если старое как-нибудь прогорит во время печения праздничных лепешек со всякими пряженцами или поизотрется само собою. Но не сгорит платье и не изотрется само собою; <…> салопу суждено пролежать долго в распоротом виде, а потом достаться по духовному завещанию племяннице внучатной сестры вместе со всяким другим хламом.

Именно Коробочка впоследствии, сама того не желая, раскроет замысел Чичикова: она поедет в город и станет выведывать цену на мёртвые души, желая убедиться, что не продешевила. Также в обличении Павла Ивановича сыграет значительную роль следующий помещик.

Ноздрёв

Дворянин с забавной фамилией Ноздрёв — полная противоположность прилежного семьянина Манилова. Он — кутила и озорник, страстный охотник и карточный шулер. А ещё он, кажется, страдает синдромом Мюнхгаузена, то есть не отличает в собственном воображении правды от вымысла.

Ноздрев был в некотором отношении исторический человек. Ни на одном собрании, где он был, не обходилось без истории. <…> Или выведут его под руки из зала жандармы, или принуждены бывают вытолкать свои же приятели. <…> Или нарежется в буфете таким образом, что только смеется, или проврется самым жестоким образом, так что наконец самому сделается совестно. И наврет совершенно без всякой нужды: вдруг расскажет, что у него была лошадь какой-нибудь голубой или розовой шерсти.

Чичиков и не собирался ехать к Ноздрёву, но встретил его в трактире, и тот чуть не силой увёз Павла Ивановича к себе в поместье. Естественно, новый приятель вскоре устраивает безобразный скандал. Чичиков и у него пытается выторговать мёртвых душ, но тот не согласен продавать: он убеждает Павла Ивановича выиграть у него в шашки и начинает откровенно жульничать. Главный герой объявляет, что не согласен играть на таких условиях, и Ноздрёв называет того подлецом и бросается в драку. Чичикова спасает только то, что в тот же миг в дверь стучится капитан-исправник и объявляет, что Ноздрёв взят под суд «по случаю нанесения помещику Максимову личной обиды розгами в пьяном виде».

Собакевич

Отличительная черта следующего помещика, Собакевича, — не излишняя маниловская «слащавость», не скупость и не буйный характер, а неприкрытое презрение, которое он испытывает ко всем подряд. Когда Чичиков пытается начать светскую беседу и упомянуть кого-либо из встреченных в городе NN лиц, Собакевич всех их называет дураками и разбойниками, а затем подытоживает:

Я их знаю всех: это всё мошенники; весь город там такой: мошенник на мошеннике сидит и мошенником погоняет. Все христопродавцы. Один там только и есть порядочный человек: прокурор, да и тот, если сказать правду, свинья.

Грубость характера буквально написана на лице Собакевича: Чичикову он поначалу кажется похожим «на средней величины медведя». Помещик почти не двигает шеей и постоянно наступает гостям на ноги, а имение его обставлено безобразной тяжёлой мебелью, которая как будто хочет сказать: «И я тоже Собакевич!» Итак, такта и вкуса у дворянина нет, зато житейской смекалки — сколько угодно. Услышав от Чичикова, что тому нужны мёртвые души, Собакевич не задаёт ни одного «лишнего» вопроса, но назначает такую цену, что Павел Иванович не верит собственным ушам. Впрочем, два мошенника всё-таки заключают сделку, и только потом главный герой поэмы обнаруживает, что Михайло Семёныч схитрил и внёс в список девицу (за женщин деньги, как уже было сказано, не полагались).

Плюшкин

Последний помещик, с которым знакомится Чичиков, — старик по фамилии Плюшкин. В отличие от вышеперечисленных персонажей, его жизнь скорее трагична, нежели комична. Некогда имение Плюшкина было богатейшим, и он жил в нём с обожаемой супругой и тремя детьми.

Но добрая хозяйка умерла. <…> [Старшая дочь] Александра Степановна скоро убежала с штабс-ротмистром, <…> зная, что отец не любит офицеров по странному предубеждению, будто бы все военные картежники и мотишки. <…> Сын, будучи отправлен в губернский город с тем, чтобы узнать в палате, по мнению отца, службу существенную, определился вместо того в полк. <…> Наконец последняя дочь, остававшаяся с ним в доме, умерла, и старик очутился один сторожем, хранителем и владетелем своих богатств.

Человек, больше всего на свете ценивший свою семью, остался совсем один. Теперь он целые дни проводит в поисках всякого сора, такого как старая подмётка или клочок бумаги, который складывает в углу одной из комнат. В доме не осталось еды, которую можно было бы предложить гостям, кроме засохшего кулича; а Чичиков, впервые увидев Плюшкина, принял его за старуху-ключницу. Имение пришло в запустение, и крепостные теперь «мрут как мухи» либо убегают.

Круги ада

Почему же Чичиков посещает помещиков именно в такой последовательности? Большинство литературоведов считает, что при создании «Мёртвых душ» Н. В. Гоголь опирался на сюжет «Божественной комедии» средневекового итальянского поэта Данте Алигьери. Главный герой этого произведения путешествует по кругам ада, и чем ниже он спускается, тем тяжелее грехи людей, которых он встречает. Очевидно, что Манилов не делает в своей жизни ничего хорошего, но и вреда никому не приносит. А вот Плюшкин, не позволив детям самостоятельно выбрать жизненный путь, разрушил свою семью, а также оказался виноват в гибели сотен крестьян, которые в его имении оказались буквально запертыми в ловушке.

Однако современный литературовед Д. Л. Быков считает, что структура «Мёртвых душ» скорее напоминает сюжет «Одиссеи» — книги, написанной древнегреческим поэтом Гомером. В этом произведении главный герой — Одиссей — проходит множество испытаний, чтобы после Троянской войны вернуться домой, к супруге Пенелопе. Разница лишь в том, что Чичикову некуда возвращаться: родители умерли, друзей не было и нет, жены и детей тоже. Именно поэтому, предполагает Быков, Гоголь посчитал второй том «Мёртвых душ» недостаточно убедительным и сжёг.

Помощь мертвым | SamyeLing.org

Согласно буддийским учениям, можно многое сделать, чтобы помочь мертвым. При входе в эту область большинство из нас оказываются на чужой территории, потому что мы знакомы только с практикой произнесения молитв за умерших и, возможно, с возношением свечей. Обычно люди считают, что тем, кто умер, уже ничем нельзя помочь. Это не вариант. Как указывает Рингу Тулку, именно здесь буддисты, особенно тибетские буддисты, действительно проявляют активность гораздо чаще, чем при родах или свадьбах.

Каждый год я езжу в Самье Линг, большой центр тибетского буддизма в Эскдалемуире, Шотландия, где живут мои учителя. На самом деле, моя тропическая кровь застыла там на протяжении пяти шотландских зим, когда я проводил свой долгий ритрит. Это может означать, что есть что-то более убедительное, чем мое шотландское происхождение, которое до сих пор год за годом заставляет меня возвращаться назад. Для меня это сверхзаряженное место духовной энергии. В центре внимания огромная ступа — самая большая в Европе — которая была освящена в 2000 году.

В ступе есть помещение, куда можно поместить прах умерших, тем самым соединив их умы с чрезвычайно могущественными духовными силами, притягивающими это место. Пока ступа стоит, их потоки сознания будут находиться под влиянием благословения, жизнь за жизнью, сквозь века. Люди, которые умирают, могут организовать транспортировку своих тел к ступе для хранения в этой комнате в течение 49 дней бардо смерти, и по запросу монахи и монахини будут произносить молитвы у гроба в течение этого периода.

Это лишь одна из многих практик, которые тибетские буддисты предлагают миру как способ помочь умершим. Конечно, его странность и загадочность пугают многих людей, потому что мы склонны бояться нового и неизвестного и, таким образом, проецируем на него наши суеверия. Давайте посмотрим на это снова.

Когда мы умираем, наш поток сознания свободно парит и бродит по бардо смерти, переживая очень сильные переживания. В этом состоянии присутствует огромный потенциал для освобождения, потому что, если бы ум человека в бардо сосредоточился на своей духовной реальности, осознание и переживание этой реальности были бы за пределами всего, что мы могли бы себе представить, исходя из наших знаний о духовной практике здесь». в девять раз сильнее, и среда, в которой он движется, менее плотна, чем эта. Таким образом, если он думает о месте, он будет там. это и быть освобожденным им.

В бардо смерти наша просветленная реальность появляется перед нами снова и снова, и теперь мы знаем ключ. Если ум бардо сможет достаточно сфокусироваться, чтобы распознать переживание таким, какое оно есть, вместо того, чтобы бежать в страхе или впадать в замешательство, результатом будет немедленное просветление.

Проблема в том, что хотя разум намного сильнее, он также нестабилен, в том смысле, что исчезли рациональные рамки, удерживавшие его здесь. Думай о сне. Такая, казалось бы, простая вещь, как распознать сон как сон, пока мы находимся в нем, для большинства из нас почти невозможна.

Таким образом, потенциал просветления, который так мучительно близок все время, пока мы там, постоянно упускается, потому что мы просто не можем собраться вместе, чтобы сфокусироваться и распознать.

Все практики помощи мёртвым основаны на знании вышеизложенного, с пониманием того, что хотя мёртвые и утратили способность общаться с нами, мы ни в коем случае не утратили способность общаться с ними. Во-первых, они нас слышат. Подзаголовок «Тибетской книги мертвых» — «Освобождение в бардо через слушание». Традиционно ламы и монахи проводят 49дней чтение покойнику. Иногда они делают это возле тела или называют человека по имени. Итак, где бы ни был ум, он услышит зов и придет. Затем, день за днем, лама читает, говоря человеку следующие слова: «Теперь ты мертв, ты оставил свое тело и вошел в бардо смерти. Вы не можете вернуться; не пытайтесь вернуться назад; иди вперед. Сегодня произойдет то-то и то-то. Будут образы, яркие огни, звуки. Не бойся. Они не могут навредить вам. Это проекции вашего ума. Увидьте их такими, какие они есть, и идите к яркому свету. Слиться с ярким светом; это твой просветленный ум».

Таким образом, мертвые постоянно подбадриваются и помогают привлечь к себе внимание. Видимо, нам даже не нужно с ними разговаривать. Думать о них — все равно, что называть их по имени, поэтому они потянутся к нам. Таким образом, есть истина в старом предписании: «Не говорите плохо о мертвых», потому что они слышат и могут быть затронуты тем, что мы говорим.

Это первый аспект этих методов смерти; установить прямой контакт с человеком и предложить руководство, инструкции и заверения.

Другим аспектом является создание полезных духовных сил, чтобы помочь им. Это можно сделать многими способами и на многих уровнях. Для получения полной информации вам необходимо обратиться в ближайший центр тибетского буддизма, но вот несколько примеров.

ПРИЗЫВАЙТЕ БЛАГОСЛОВЕНИЕ ВСЕОБЩЕГО СОСТРАДАНИЯ

Через медитацию и размышление мы ощущаем духовные силы, которые выходят за ограниченные пределы рационального познавательного ума, который думает эти слова. Есть ли ценность или польза в попытках назвать эти силы, я не знаю, но я могу с уверенностью сказать, что общее качество, которое всегда проявляется, — это сострадание. Сострадание, подобно солнцу, является беспристрастным и мощно исцеляющим благословением, которое сияет на все существа, независимо от того, «хорошие» они или «плохие» и верят ли они в это или нет.

Сострадание выражается в проницательной способности помочь надлежащим образом. Она проявляется как всеохватывающая забота, возникающая в уме, забота, которая рассматривает все формы жизни и существ как равные. Оно может возникнуть только в уме, который открыт и принимает себя и других; ум, который не задушен предпочтениями, суждениями, нетерпимостью, эгоцентризмом.

Из-за этого я готов жить согласно утверждению, что вселенная есть выражение и проявление сострадания и что сущностью нашей просветленной природы является сострадание. Если это так, мы можем пробудить и проявить это сострадание, чтобы исцелить мир и самих себя.

Тибетский буддизм работает примерно в этом направлении и содержит множество практик, которые призывают и направляют в наш мир различные аспекты универсальной силы сострадания на благо существ.

Наиболее распространенной из них является практика Ченрезига, в центре внимания которой находится Будда Сострадания. Вместо этого мы могли бы использовать термин «универсальный архетип сострадания», поскольку архетип — это изначальный принцип, который существует в каждом из нас, но также существует независимо. Это не проекция нашего ума.

Мантра, сопровождающая эту практику, — ом мани падме хум (санскрит). Тибетцы придают ему другое звучание и поют om mani peme hung. Но это то же самое.

Прямо сейчас, в этот самый момент, если вы хотите помочь кому-то, живому или мертвому, подумайте об этом человеке и несколько минут повторяйте мантру.

Делоги, вошедшие в бардо смерти и разговаривавшие там с людьми, сообщают, что мертвые умоляют их произнести за них мантру, потому что ее эффекты чрезвычайно благотворны и сильны. Вот интересный отчет, который я читал некоторое время назад.

Женщина застряла в пробке из-за аварии. Чувствуя, что люди, должно быть, пострадали, она посылала добрые и любящие мысли всем, кто был в этом замешан.

Несколько недель спустя она получила благодарственное письмо от одной из жертв аварии, которая рассказала эту замечательную историю. Она потеряла сознание и обнаружила, что смотрит вниз на сцену, чувствуя себя напуганной и дезориентированной. Утешительная волна любви и заботы захлестнула ее, и она почувствовала себя намного лучше. Она быстро проследила это чувство до нашей женщины, терпеливо сидящей в своей машине.

Потерявшая сознание жертва была так сильно впечатлена этим опытом, что решила поблагодарить своего благодетеля и записать регистрационный номер своей машины. Очнувшись, она вспомнила этот номер, разыскала владельца машины и написала ей.

Мантры — это слова силы, которые фокусируют очень сильные духовные силы. Если любящие и добрые мысли могут иметь такой ощутимый эффект, представьте, насколько эффективнее могут быть мантры, особенно когда они сопровождаются визуализацией.

Итак, есть один вариант для рассмотрения; мантра вселенского сострадания.

МОЛИТВЫ И ЦЕРЕМОНИИ

Большинство лам проводят молитвы и церемонии по запросу. Если вы пойдете по этому пути, сопроводите свой запрос финансовым предложением, как если бы вы запрашивали услуги священнослужителя другой религии. Эти услуги также выполняют рукоположенные монахини и монахи.

ЯНТРЫ СМЕРТИ

Янтра — это изображение, обычно геометрическое, которое фокусирует и увеличивает духовные силы. Если мы контактируем с янтрой через одно из наших чувств, включая осязание, благословение передается нашему потоку сознания. Существует набор янтр, которые можно поместить внутрь и на гроб перед погребением или кремацией. Говорят, что они помогают сознанию умершего не забывать фокусироваться. Они создают благоприятную атмосферу, чтобы отогнать страх и замешательство и соединить ум с его просветленной реальностью.

Некоторые буддийские центры составили «набор для смерти», который содержит набор янтр и аудиокассету с пением мантр для помощи умершим.

Вот несколько вещей, которые вы можете сделать. Если вы хотите продолжить их, обратитесь в подлинный центр тибетского буддизма. Несмотря на то, что многие ламы и монахи не берут плату за выполнение этих услуг, уместно сделать значимое подношение, особенно если вы серьезно хотите помочь кому-то и если вы цените этого человека. Эти подношения приносят пользу заинтересованному лицу, а не вознаграждение учителям. Учителя лично не возражают, есть подношение или нет.

Во всех рассмотренных здесь методах используется простой принцип. Когда мы умираем и входим в бардо смерти, мы оказываемся на очень странной территории, где исчезли знакомые ориентиры. Большинство людей сбиты с толку и напуганы, поэтому они страдают и забывают все учения об узнавании. Они проносятся через бардо смерти, как ураган.

В какой-то степени мы можем связаться с ними, поговорив с ними, и это может помочь. Но, кроме того, есть чрезвычайно мощные способы помощи, способы, которые предполагают сосредоточение на них благотворных духовных сил. Поскольку их ум гораздо более чувствителен, есть большая вероятность, что они отреагируют и получат пользу. Даже если они не станут просветленными, польза будет перенесена в следующие и даже будущие воплощения.

Это может показаться очень тибетским и неприемлемым для некоторых людей. В этой книге мы рассматриваем учение Будды как сохраненное и переданное нам в контексте тибетского буддизма. Но это не значит, что мы не можем получить пользу, и это не означает, что мы должны брать на вооружение все тибетские вещи. Я пытаюсь извлечь принципы и дать их вам таким образом, чтобы вы могли понять и использовать их с пользой. Вам не нужно быть буддистом, вам не нужно быть тибетцем. Все, что вам нужно, это иметь сострадательную мотивацию и немного решимости пойти на это.

ГОЛОДНЫЕ ТЕНИ ЗА СТЕНАМИ

За стенами стоят и на перекрестках. У дверных косяков они стоят, возвращаясь в свои старые дома. Но когда подается трапеза с обильной пищей и питьем, никто о них не вспоминает:
Такова карма живых существ.

Так те, кто сочувствует своим умершим родственникам, своевременно делают пожертвования в виде надлежащей еды и питья — изысканное, чистое мышление: «Да будет это для наших родственников. Пусть они будут счастливы!

Ибо в их царстве нет ни земледелия, ни выпаса скота, ни торговли, ни торговли деньгами.
Они живут на то, что здесь дают, голодные тени, время которых здесь вышло.

‘Он дал мне, она действовала от моего имени, они были моими родственниками, товарищами и друзьями’: Подношения следует делать за умерших, когда кто-то размышляет таким образом о том, что было сделано в прошлом. Ибо ни плач, ни скорбь, ни другие причитания не приносят пользы умершему.
Но когда это подношение дается хорошо размещенным в Сангхе, оно работает на их долгосрочную пользу, и они получают немедленную прибыль.

Таким образом был проявлен долг перед родными, оказана великая честь погибшим.

KHUDDAKAPATHA из TIROKUDDA KANDA SUTTA (из одного из учений Будды)

ПОДНОШЕНИЕ

Это делится на две категории:
1) Пищевые подношения умершему.
2) Подношения от имени умершего

ПРИНОСЫ ПИЩИ

Похоже, что некоторые умершие люди думают, что им все еще нужна еда и питье, хотя у них больше нет тела, которое они могли бы поддерживать. Эта вера причиняет им страдания, потому что они ищут средства к существованию, но не находят его, и испытывают психологический эквивалент голода и голодания, не находя облегчения. Мы можем им помочь.

Когда вы едите, думайте о человеке и откладывайте для него небольшую порцию еды на тарелку. При этом произнесите мантру ом мани пеме три или семь раз и подумайте: «Это для тебя». После еды выложите еду на улицу, где люди не ходят, в место, где ее смогут съесть птицы или дикие животные. Это принесет облегчение.

Более сложная процедура включает в себя пение. В этом случае вы сжигаете пищу и предлагаете дым или запах горелой пищи. Очевидно, запах поднесенной таким образом горелой пищи утоляет голод умерших. Не только люди, но и множество страдающих существ. Обычно это делается в монастырях и по-тибетски называется «цур».

ПОДНОШЕНИЯ ОТ ИМЕНИ УМЕРШИХ

Помощь бедным, голодным или страдающим людям порождает хорошую карму.

Ламы предлагают, чтобы мы совершали благотворные действия от имени умершего человека, думая: «Это для тебя; Я посвящаю пользу того, что я делаю, на ваше благо» или слова в этом отношении. Слова не важны. Важно предпринимать сострадательную деятельность с чистым намерением помочь человеку. Лучше всего, помня об этом, раздать часть их богатства или имущества. Практика щедрости, даже от имени других, является для них очень мощной духовной помощью.

В буддийских странах родственники умерших обычно делают подношения монастырям или наделяют храмы этой мотивацией. Говорят, что одним из способов генерирования духовной энергии не только для умерших людей, но и для всех является подношение духовным учителям или поддержка духовных учреждений. Учителя не обогащаются этими подношениями; в тибетской традиции они не получают «зарплату». Пожертвования способствуют профессиональному управлению и обслуживанию центров, поддержке приглашенных учителей, печати текстов дхармы и другой литературы.

Так что это то, что мы все можем сделать; это практично и находится в гармонии с нашей западной филантропической практикой. Многие из величайших институтов Запада — университеты, больницы, школы, церкви — были основаны и поддерживаются на пожертвования и завещания простых людей, а также промышленных миллиардеров. На Востоке есть еще и дополнительное духовное измерение, которое может помочь мертвым; что посвященные буддисты соблюдают свои обеты бедности, учителям не платят, и что имеет значение намерение дарителя, а не размер подарка. Дана (подношение учителю или учреждению) приносит пользу как дающему, так и получателю.

Я нахожу эту область обучения очень обнадеживающей и практичной, потому что она очень вдохновляет. Вместо того, чтобы сокрушаться от горя и жалости к себе, когда умирает кто-то близкий и дорогой, мы знаем, что смерть — это не конец истории. Это открытие новой главы, в которой мы можем делать вещи, которые помогут человеку, как никогда раньше. Мы можем сделать для их истинного, долгосрочного духовного благополучия больше, чем это было бы возможно в жизни. Если мы кого-то любим, о чем еще мы можем просить?

Почему мы проводим мессы по умершим?

Совершение месс за упокой души усопших верующих связано с нашей верой в Чистилище. Мы верим, что если человек умер с фундаментальной верой в Бога, но с простительными грехами и болью, причиненной грехом, то Бог в Своей божественной любви и милосердии сначала очистит душу. После того, как это очищение будет завершено, душа обретет святость и чистоту, необходимые для участия в блаженном видении на небесах.

В то время как каждый человек стоит перед судом перед Господом после смерти и должен дать отчет о своей жизни, общение Церкви, разделяемое на этой земле, продолжается, за исключением тех душ, которые обречены на ад. Второй Ватиканский Собор подтвердил: «Этот Священный Собор верно принимает почтенную веру наших предков в живое общение, которое существует между нами и нашими братьями, пребывающими в славе небес или еще очищающимися после своей смерти…» (9). 0135 Догматическая конституция о Церкви , № 51). Поэтому, подобно тому, как мы сейчас молимся друг за друга, разделяем тяготы друг друга и помогаем друг другу на пути спасения, так и верные на земле могут возносить молитвы и жертвы в помощь усопшим душам, проходящим очищение, и лучшей молитвы нельзя было бы предложить.

В 1902 году Папа Лев XIII в своей энциклике Mirae caritatis прекрасно развил этот момент и подчеркнул связь между общением святых с мессой: «Благодать взаимной любви среди живое, укрепляемое и умножаемое Таинством Евхаристии, течет, особенно в силу Жертвы [Мессы], ко всем, кто принадлежит к сообществу святых. Ибо общение святых есть не что иное, как взаимное соучастие помощи, искупления, молитв и благ между верующими, уже находящимися в небесном отечестве, преданными огню очищающему и еще странствующими здесь, на земле. Все они образуют один город, главой которого является Христос и жизненным принципом которого является любовь. Вера учит, что хотя Августейшая Жертва может быть принесена только Богу, но тем не менее она может совершаться в честь святых, царствующих ныне на небе с Богом, увенчавшим их, чтобы получить их заступничество за нас, а также, по апостольскому преданию чтобы смыть пятна тех братьев, которые умерли в Господе, но еще не полностью очистились». Подумайте об этом: Святая Месса выходит за пределы времени и пространства, объединяя верующих на небе, на земле и в чистилище в Святое Причастие, а Сама Святая Евхаристия укрепляет наш союз со Христом, стирает простительные грехи и предохраняет нас от будущие смертные грехи (ср. Катехизис , #1391-1396). Поэтому приношение мессы и других молитв или жертвоприношений за намерения верных усопших являются хорошими и святыми действиями.

Эта практика не нова. В Катехизисе утверждается: «С самого начала Церковь чтила память умерших и возносила за них молитвы на выборах, прежде всего Евхаристическую Жертву, чтобы, таким образом очистившись, они могли достичь блаженного видения Бога» (# 1032). Собственно, это «начало» имеет корни еще в Ветхом Завете. Иуда Маккавей возносил молитвы и жертвоприношения за погибших воинов-евреев с языческими амулетами, запрещенными Законом; Во 2-й книге Маккавеев говорится: «Обращаясь к молению, они молились, чтобы полностью изгладилось греховное дело» (12:43) и «Так [Иуда Маккавейский] искупил мертвых, чтобы они освободились от греха» (12:43). 46).

В ранней истории Церкви мы также видим свидетельства молитв об умерших. Надписи, обнаруженные на гробницах в римских катакомбах II века, свидетельствуют об этой практике. Например, эпитафия на гробнице Аверкия (ум. 180) епископа Иерополя во Фригии умоляет молиться об упокоении его души. Тертуллиан в 211 году засвидетельствовал празднование годовщины смерти молитвами. Более того, 90 135 канонов Ипполита 90 136 (ок. 235) прямо упоминают вознесение молитв за умерших во время мессы.0003

Свидетельство отцов Церкви прекрасно поддерживает это убеждение: св. Кирилл Иерусалимский (ум. 386) в одной из своих многочисленных катехизических бесед объяснял, как на Мессе вспоминаются как живые, так и мертвые, и как Евхаристическая Жертва наш Господь приносит пользу грешникам, живым и мертвым. Св. Амвросий (ум. 397) проповедовал: «Мы любили их при жизни; не оставим их в смерти, доколе не введем их своими молитвами в дом Господень». Святитель Иоанн Златоуст (ум. 407) сказал: «Поможем и помянем их. Если сыновья Иова были очищены жертвой своего отца, почему мы сомневаемся, что наши приношения за умерших принесут им какое-то утешение? Давайте без колебаний поможем тем, кто умер, и помолимся за них». Наконец, папа св. Григорий (ум. 604) сказал: «Давайте без колебаний поможем тем, кто умер, и помолимся за них».

Можно задаться вопросом: «А что, если душа человека уже очистилась и попала в рай?» Мы на земле не знаем ни суда Божия, ни божественных временных рамок; поэтому всегда есть благо в поминовении наших усопших и вверении их Богу через молитву и жертву. Однако, если действительно усопшая душа была очищена и теперь покоится в присутствии Бога на небесах, тогда эти молитвы и жертвы приносят пользу другим душам в чистилище через любовь и милосердие Божие.

Таким образом, мы находим не только истоки этой практики, восходящей к ранней церкви, но и ясно признаем ее важность. Когда мы сталкиваемся со смертью кого-то, даже человека, не являющегося католиком, отслужение мессы за упокой его души и вознесение наших молитв более благотворны и утешительны, чем любая другая открытка с сочувствием или букет цветов.